в мою спальню сударь? Вы мужчина, на дворе ночь....Прошу вас, оставьте ваши изъявления благодетельности до утра, иначе мне придется позвать на помощь». -вымолвила девочка, стараясь не поддаваться растущему в ней страху. «простите меня, мадмуазель, за мой неуместный визит в столь поздний час. Но другого выбора у меня не было. И ведь не все ли равно, когда проявит себя благодетельность, рано утром или поздно ночью. Но звуки этого слова так сладки для каждого, что любой с удовольствием раскрывает ему двери в любой час. А вы, неблагодарная, прочь гоните его от себя, но вас извиняет ваша прелестная юность, за это я прощаю вас. И вместо того, чтобы прямо и открыто разговаривать с вами, пользуясь правами благодетеля и покровителя, я вынужден просить у вас прощение, что покорно делаю, за свое вторжение и умолять вас, чтобы вы выслушали меня». Жаклина смутилась и, чувствуя, что все же не должна оставлять у себя незваного гостя, решила по возможности выпроводить его. -«Скажите ваше имя, раз вы так неожиданно вламываетесь ко мне посреди ночи. Сделайте хотя бы так, чтобы я не боялась вас.» -«Охотно, милое дитя. Я один из сопровождающих регента, граф де Горто-Бирон. Более того, я явился к вам с его позволения, поэтому знайте, что вы находитесь под протекцией регента, нынешнего правителя. Как справедливый монарх, он не допустит того, чтобы что-либо дурное произошло с вверенными его слову людьми. Итак, неужели вы все еще не доверяете мне?» «Я могла бы проявить к вам большее доверие, сударь, если бы вы явились утром и не таким образом. Но, увы, положение мое такого, что я не могу ничего сделать, и мне остается покориться вам. Но, умоляю вас, говорите все, что вы хотели и покиньте мою комнату ради уважения к моей честности и невинности». -«Как скоро я покину вашу комнату, Жаклина, зависит только от вас или точнее от вашей сговорчивости. Я надеюсь вы умная девушка и обстоятельно обдумаете то, что я вам предложу. Поверьте мне, любая другая девушка на вашем месте бросилась бы к моим ногам с благодарностью и вечно осыпала бы меня хвалой и воскуряла бы фимиамы в мою честь. Но, увы, неблагодарная, я вижу с каким нетерпением вы смотрите на меня, надеюсь мне воздастся потом с вашей стороны за это обидное со мной обхождение.» -«прошу вас, что вы хотели мне сообщить»- торопила его Жаклина. Тени комнаты скрывали графа полностью, лишь месяц немного серебрил края его белой блузы и шелкового халата. Хорошо, что бедняжка не видела его лица в этот момент, ибо выражение его несомненно напугало бы ее еще больше. Если дать волю воображению, то не трудно догадаться какие оттенки и краски оно несло в себе. Граф недовольно поморщился, но затем продолжал в самых увещевательно-лестных тонах: -« Я прибыл сюда, чтобы сообщить вам, что вы получили расположение регента и полностью пользуетесь его милостью. Это великая честь, мадмуазель, прошу вас, относитесь к ней с трепетом и оберегайте ее от всех нападков разума и ненужной девичьей стыдливости. Я не требую от вас скорейшей готовности к взаимным милостям, но даю вам время привыкнуть к этому величайшему счастью. Однако учтите, что только для вас делаются такие послабления. Власть регента такова, что он в праве не предлагать, а требовать, не ждать, а получать тот час же. Прошу учтите это Жаклина и, надеюсь, что все же ожидание, к которому мы вынуждены прибегнуть, будет вскоре восполнено вами с лихвой и принесет плоды гораздо большие». Жаклина слушала своего губителя и не понимала о чем тот толкует и что от нее требует. -« Право, я не понимаю вас, господин граф,- ответила она, -вы задаете мне такие загадки, которые ум мой не в силах разгадать. Все, что я поняла, это то, что Его Высочество благоволит ко мне. Ну что же, видит бог, я принимаю в том искреннее участие и радости моей нет придела. Я постараюсь не разочаровать Его Высочество и приложу все усилия для того, чтобы надежды его, возложенные на меня, оправдались. Я пожертвую всем ради него, надеюсь, только от меня не потребуется жертвовать моей добродетелью и невинностью или благополучием матери, в таком случае вы можете сразу же забрать мою жизнь. Я соглашусь отдать ее охотнее, нежели чем расстаться с названными мной сокровищами». -« Ваши взгляды, мадмуазель, безмерно устарели,- иронично отрезал граф,- право, не говорите так больше никому, над вами будут смеяться. Добродетель для вас приобрела те искаженные каноны, которым учат нас в церкви. Это определенные рамки, которые мы, якобы, не должны нарушать. Но, где сказано об этом? Какие критерии должны быть у этих рамок? Никто не знает, где заканчиваются границы добродетели и за какие пределы она не может распространяться. То, что для одних является добродетелью, для других же ею не является. То, что для одних грех, для других норма вещей. А вы, Жаклина, как неопытное дитя, сама ни в чем не разобравшись, слепо доверяетесь мнению тех, кто сам плохо понимает о чем говорит и частенько сам нарушает свои утверждения. Судите сами, разве можно полагаться в чем-либо на таких людей? Послушайте лучше тех, кто повидал жизнь во всем ее разнообразии и извлек из нее кое-какие уроки. Я уверяю вас, что ваши взгляды покажутся этим людям абсурдными, потому, что в жизни существует много других моментов и нюансов (главнее чем невинность и добродетель), которые действительно стоит сохранить, ради нашей безопасности и жизни спокойной, в достатке и уважении. Вот сейчас например, как раз тот случай, когда только от вас зависит ваше дальнейшее благополучие и. процветание. Поэтому не будьте так старомодны и не упускайте из рук счастье, которое само пришло к вам, словно прирученный зверек., обопритесь на руку того, кто более опытен и поможет вам пройти сложный путь без падений и горестей. те представления, которые вы имеете от жизни не более чем воздушные химеры, которые исчезают при дневном свете реальности. вы еще слишком юны, чтобы понимать это, но уверяю вас, как только вы вступите в большую жизнь, она непременно даст вам знать о себе и познакомит вас со своей истинной, не лучшей личностью». Жаклина слушала графа молча, растерянность смешала ее мысли и она не знала как лучше возразить ему. Граф смолк. изящно поклонившись, он предпочел уйти, с той лишь целью чтобы снова вернуться позже, а пока желал запутать красавицу подобным поведением, спеша, к тому же, утвердить свои мысли и не вызвать ее негодования, оставив, таким образом, Жаклину обдумывать его речь. Девочка долго не могла уснуть, занятая размышлениями о умозаключениях графа, которые заронили зерно хаоса в ее упорядоченные представления о жизни. Утром же, она задалась неприятным вопросом: навестит ли он ее вновь или нет? Этот человек пугал ее, тем более, что он обладал властью так бесцеремонно являться к ней. Увы, ей некому было пожаловаться, к тому же она желала избежать возможный приступ гнева матери, что пугало ее еще больше. Жаклина просидела в комнате весь день, занятая мыслями о том, как бы защитить себя от этого человека и от его коварных слов, влияния которых она так страшилась. Однако, скоро ей на выручку пришла чья-то невидимая воля, выраженная словами служанки Розины, которая сообщила Жаклине, что с вечера за дверью ее комнаты будет вестись надзор и если вдруг Жаклина заметит, что-нибудь подозрительное, то пусть сообщит об этом тут же. Девочка обрадовалась, чувствуя, что кто-то наконец позаботился о ее безопасности и тотчас приободрилась, зная, что ночью ей теперь нечего страшиться. Наступил вечер, а затем и ночь. Жаклина как всегда легла в постель и вскоре заснула, тем спокойным сном, который не подразумевает никаких внутренних переживаний. Невинная душа ее унеслась далеко в сладкий мир снов. Однако вскоре, сквозь зыбкие границы сна, слух ее различил сильный шорох, который заставил ее пробудиться и насторожиться. Какого же было ее удивление а вместе с тем и страх, когда она увидела что дверь ее комнаты свободно открылась и в нее вошел человек, так же свободно как если бы он заходил в свои покои. К глазам бедняжки подступили слезы, она готова была тут же броситься ему в ноги с мольбой покинуть ее, оставить в покое. Она недоумевала как он, так бесстрашно мог запросто войти в ее комнату минуя охрану. «О, нет, -выдохнула она, умоляю вас...зачем вы опять здесь? ВЫ хотите погубить меня? Как вы вошли сюда, вы знаете, что за вами наблюдают?» -«Успокойтесь моя милая пугливая лань, вам нечего меня бояться я не причиню вам вреда. Это во-первых, во-вторых, я имею власть входить в любые двери и никакими силами меня не удержать. Любовь к деньгам -это еще одно достояние общества, которое позволяет управлять им и делает счастливыми и общество и тех, кто им управляет. Вот вам первый достойный урок знакомства с жизнью и он очевиден и ясен дае глупцу....» -«Бог мой, вы подкупили слуг?» -«Ну зачем же так грубо, дитя мое, я просто вежливо попросил их покинуть свой пост...» «И что, они ушли? Они оставили меня здесь одну?»- с горечью осведомилась Жаклина, чуть ли не плача. -«Ну они, скажем так, пошли немного подышать свежим воздухом, ночное бдение, знаете ли, не на всех влияет благотворно». Жаклина чувствовала, что совершенно беззащитна перед графом, однако решила применить еще одно усилие. -«Я умоляю вас уйти, господин граф, - сказала она,- где ваша честь, если вы ей обладаете