т вас, нет тех, кто могли бы встать на защиту моей правоты, если вы пытаетесь сбить меня с толку. Я чувствую, что если подарки делаются с чистыми намерениями, то точно не посреди ночи, подобно вору, но днем при свете доброго солнца и с искренней улыбкой». -«Мой прекрасный цветок,- спешно пробормотал граф, поняв, что немного переиграл свою роль и теперь спешил загладить свою вину вкрадчивой речью,- простите меня за напористость. Но, наблюдая вас, я так воспламенился, что едва ли отдавал отчет своим словам. Вы пагубно действуете на меня, но, поверьте, я не хотел напугать или обидеть вас! Прошу, успокойтесь, ваша печаль угнетает меня. Если вам кажется, что я рисую все слишком в мрачных красках и требую от вас невыполнимое, то вы ошибаетесь. Я лишь пытаюсь доказать вам, видя всю вашу непреклонность, что ваши страхи выдуманы, ваши взгляды неуместны, вы идете по неправильному пути. И я здесь, я ваш благодетель, я пришел, чтобы открыть вам глаза, показать вам, что вы идете в пропасть. Разрешите мне стать вашим мудрым наставником Жаклина, ибо я вижу как неопытны и запутанны ваши представления о жизни. Если вы не откликнитесь на прилагаемую мной помощь, то вы никогда не будете счастливы, никогда не будете пользоваться милостью и собирать причитающееся вам внимание, не познаете всех прелестей жизни и так можно долго перечислять...Отриньте вашу стеснительность, это оковы придуманные церковью, чтобы сделать всех монахами своей жизни и не брать от нее то, что она щедро предоставляет нам и говорит сама «Вот, возьмите, вот мои плоды. Ешьте их, пейте их. Наслаждайтесь их сладостью, делитесь ею с другими. Вот все мои прелести и богатства, вот я даю вам их без остатка!». Подумайте сами, Жаклина, вы же не собираетесь стать монахиней, их законы выдуманы для тех, кто хочет похоронить себя заживо при жизни. И что собственно такое грех? Это иллюзия выдуманная левитами. Они придумали это слово и нашли то, что можно подогнать под это определение. Но, кто сказал, что они руководствовались правильными предположениями? Более того, они обнародовали это слово, стращали им, запугивали им глупые умы, обещали вечные муки ада от его имени! Но как они в итоге ошиблись, посудите сами. Живут хорошо и те, кто по определению церкви увязли в грехах и те, кто соблюдает церковный закон. Равно правда и то, что даже те, кто соблюдают церковный закон живут иногда хуже чем, те, кто его не соблюдает. Как противоречива наша жизнь, сколько всего в ней становится с ног на голову и все потому, что эти неугомонные папеньки, епископы и монахи каждый раз, вмешиваясь туда, куда не следует, запутывают жизнь все более и более. Возводя один тезис на другой, наслаивая большую кучу тезисов друг на друга, потом сами же отвергают то, что так усердно утверждали то, за что молились, при этом не переставая осуждать друг друга....Устраивают бесчисленные консилиумы, съезды, перипетии и прочее и прочее, от чего у простых смертных начинает жутко болеть голова. В результате чего никто не знает где правда, а где нет, как должно поступать, а как запрещено, что подразумевает под собой то или иное церковное определение. В общем, милая Жаклина, так можно продолжать до самого утра. Подумайте о том, что я сказал вам. И откажитесь от этих ветхих убеждений, что есть чистота и что есть невинность, это преходящие понятия. Спросите у любой женщины, она их лишается рано или поздно и нисколько не жалеет об этом, потому что взамен получает столько наслаждений и милостей, сколько вы и представить себе не можете, ими они с лихвой восполнят утерю своих «драгоценностей»,...заменяя их ощутимыми драгоценностями, а не теми, которые были лишь в их умах, в нашептываниях сердобольных монахов, и никак не влияли на их благосостояние. В нашей жизни есть воздаяние и равноценное восполнение. А вы добровольно отвергаете все это, сама не ведая что творите. Поэтому послушайте меня и поверьте мне, что вы будете счастливы, как никогда и еще прибежите ко мне, умоляя приласкать вас. И чем раньше вы доверитесь мне, тем скорее сделаете свою жизнь легкой и полной наслаждений». Граф, воспользовавшись потоком своей гипнотической речи уже успел присесть на краешек кровати Жаклины и взять ее за руку. Он покрыл осторожными поцелуями ее руку и как бы не желая более усердствовать в этом осторожно вернул ее на мягкие простыни. Жаклина же растерявшись и запутавшись от его бурного монолога слишком сильно, все же не могла смириться с мыслью о том, что этот человек находится рядом с ней. Все ее тело было напряжено, спину покрывал холодный пот, ей казалось, что как только он проявит настойчивость в своих действиях она тут же позовет на помощь. И в таком противоречии духа и тела она прибывала до тех пор, пока он сам, по доброй воле не оставил ее, еще раз взяв ее хрупкую ладонь в свои руки и на прощание запечатлел на ней пару-тройку страстных поцелуев. Девочка хотела было вырвать руку, однако страх не позволил ей сделать этого, сковав все члены ее тела, позволив ей лишь беспомощно наблюдать за действиями графа. Острая боль пронзила все ее существо, словно от укуса пчелы, и душа ее готова была разорваться от горя в этот момент. Жаклина промучилась без сна всю ночь. Речь графа не давала ей покоя. В какой-то степени утверждения графа были умны, но что-то восставало в хрупком сердце Жаклины, внутренний голос твердил ей, что она погибнет, если откликнется на его увещевания. Она с ужасом и болью соглашалась с тем, что не смотря на всю ее доброту, веру в бога, чистоту души и тела она испытывает все муки жизни. А те же, кто погряз в грехе, который она наблюдала, ведут беспечную и легкую жизнь. Разум ее отказывался понимать такую парадоксальность и она признавала за словами графа всю правоту. Жаклина чувствовала однако, что чем больше думает об этом, тем больше запутывается и тем сильнее нуждается в чьем-нибудь добром слове, могущем привести все утверждения в порядок и успокоить ее. Она сетовала на то, что никто не может защитить ее и слезы, лившиеся из глаз, служили прямым подтверждением этим грустным мыслям. О, как желала она в этот момент смерти, зная, что ее власть- единственное средство избавления от мук, в котором ее никто не сможет упрекнуть. Единственное решение всех проблем и обретение вечного покоя. Однако, Всевышнему было угодно распорядиться иначе, лишив ее этой благодати, бросив в водоворот жизненных страстей, оставив ее на произвол жестокости судьбы, перед которой беспомощен даже самый сильный.