а, быстро найдя его, он же, казалось либо решил сыграть с бедняжкой злую шутку либо же просто ждал ее взглядов, однако он и на этот раз посмотрел прямо на нее. Взгляд его нанес такой ожог, что девочка невольно вздрогнула и зареклась более не смотреть в его сторону. Ближе к вечеру кавалькада, уморенная безостановочной дорогой, единогласно высказалась за остановку, которая была вскоре совершена в одной комфортной придорожной гостинице. Жаклину сразу же отправили в комнату, куда ей принесли потом ужин. Компания вся осталась внизу окружив себя разговорами и кружками бодрящих напитков. Патрон их, будучи в ослабленном состоянии, счел для себя более полезным удалиться в комнату. Жаклина никак не могла уснуть, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из главной залы гостиницы. Вскоре он постепенно стих, поддавшись влиянию бескомпромиссного красноречивого боя часов, неумолимо отбившего сначала двенадцать ударов, потом один, а потом и два. Девочка ворочалась в чужой постели, духота окружила ее со всех сторон. Мысли сбились, чувства вдруг накалились, она буквально не находила себе места от душивших ее воспоминаний и образов, от без конца всплывающих предположений, догадок и опровержений. Столько всего произошло за считанные дни, сколько не происходило даже за всю ее не такую уж короткую жизнь! Сознание ее, привыкшее к лени и бездеятельности, отказывалось вмещать в себя всю эту орущую ватагу, требующую своего места в мозгу и повышенного внимания к себе, как неотъемлемого дополнения. То, что было сказано ей почти в бессознательном состоянии и выслушано в не менее лучшем, теперь имело такие же далекие очертания, каких и следовало ожидать. Как ни старалась Жаклина серьезно задуматься над тем, что открыл ей незнакомец, у нее ничего не выходило. Слова его казались ей сном и она была почти готова поверить в это. В какой-то степени раздосадованная таким ходом вещей, она понимала что положение должно было бы быть в действительности щепетильным и ответственным, а в итоге получались лишь бесплотные призраки, скомканные слова и тусклые цвета. Однако сердце ее жило самостоятельной жизнью, как в прочем и всегда, когда природа чувств и эмоций занимает первые позиции, а холодные увещевания рассудка вежливо отстраняются. Сердце е Жаклины бушевало, вело неизвестную ей войну, стараясь победить невидимого врага, оно звало, оно говорило что-то, оно мучилось, оно так нагло требовало чего-то, что в конце концов Жаклина не выдержала и встала с кровати. Духота разморила ее, ей казалось, что не только тело вязнет в ней, но и мысли. Девочка накинула халат и вышла из комнаты. Она, прекрасно понимая, что делает, но не представляя плодов своего действия, пробралась в комнату незнакомца. Кровать его располагалась в небольшом алькове, из-за чего полфигуры мужчины были скрыты тенью. На столе тусклым светом мерцала догорающая свеча, отбрасывая круги дрожащего света на ближайшие к ней предметы. В этой комнате тоже стояла духота, что сразу же подметила Жаклина. Она уловила тонкий запах спиртного и какой-то горьковатой микстуры, однако запахи эссенций вкупе воспринимались очень мягко и приятно щекотали ноздри. Незнакомец лежал в постели, укрытый белыми сбившимися простынями, которые то и дело поднимались в такт его спокойному дыханию. Он спал, а не претворялся, как сначала было подумала Жаклина. Он действительно спал. Спал сном живого, полноценного, но уставшего, измотанного человека. Жаклина впервые осознав, что является свидетелем этому затрепетала. Имеет ли она право нарушать его инкогнито?- спрашивала она себя. Как низко, возможно, она поступит нагло оголив сокрытую душу перед собой, пользуясь его беспомощностью вот сейчас. Однако, обстановка была такова, что Жаклина уже не могла остановиться. Она приблизилась к нему, не сводя глаз с лица. Его лицо, отвернутое от нее, находилось в тени, чтобы его разглядеть надо было как минимум перегнуться через тело. Жаклина боялась, что разбудит мужчину, она хотела просто взглянуть в его лицо и уйти. Эта мысль укрепила ее и она, сделав резкое движение в его сторону, которое с одним взглядом бы открыло ей лицо незнакомца, невольно остановилась. Ей потребовалось лишь мгновение, чтобы к своему горю узнать его, но не убедиться в том, что он не знаком ей вовсе. Жаклина захлебнулась вздохом и инстинктивно отпрянув назад задела стол со свечой. Свеча, стоящая в тяжелом латунном канделябре, пошатнулась, издав повторяющийся глухой стук, что заставило незнакомца резко подняться. Жаклина увидев его лицо напротив своего простонала и закрыла рот ладонью, из глаз же ее сами собой полились слезы. Незнакомец был напуган, во взгляде его проскользнула жесткость. -«Что вы делаете здесь? Как вы могли войти ко мне? - начал было он, но вдруг сник,- впрочем, я подозревал, что вы не устоите перед искушением раскрыть меня и моя вина, что я позволил вам сделать это». -«Это вы, это вы»- повторяла словно в бреду бедняжка, качая головой, стараясь отогнать от себя его образ как если бы перед ней находилось приведение. -«Послушайте, умоляю вас успокойтесь. Я не хотел раскрывать вам мою личность пока, так как к тому не было удобной ситуации. Но я клянусь, что непременно сделал бы это как только мы бы наконец прекратили свой бег и почувствовали бы себя в безопасности». «О, нет!- воскликнула жаклина,- как вы могли так поступить со мной...Это же вы! О, бог поистине изворотлив в изобретении орудий пыток. Разве я могла подозревать.... Как искусно в своей жестокости все, что касается меня, из красивых образов вдруг превращаясь в уродливых Силен...как непредсказуемо. Мое сердце, как оно выносит эти пытки!» -сокрушенно проговорила Жаклина и закрыла лицо руками. Она было рванулась к двери, но он настиг ее и оттеснил к стене, поставил свои руки так, что она не могла двинуться ни в одну из сторон. Горячее дыхание его касалось ее бледного лица, чувства бушевали в нем, в то время как она, казалось, умирала. «Послушайте меня, я сейчас же объясню вам все! Если вы только согласитесь спокойно выслушать меня...и вы все поймете. Не делайте такие скоропалительные выводы, ваши Силены скорее как Химеры: выдуманы и преждевременны. Но наберитесь терпения и послушайте меня». -«Нет! Зачем мне слушать вас, подлый искуситель! Вы обманом завладели моим доверием, я погибла, а вы смеетесь надо мной и торжествуете про себя! Так зачем же теперь устраивать комедию, когда я бессильна, вырвана из своего убежища, брошена на милость всем ветрам. О, что же вы ждете теперь? Вонзите свои когти в мое сердце, выпейте всю мою кровь, и оставьте меня умирать. Что ж видимо не убежать мне от судьбы, обрекшей меня на такую кончину». - «Жаклина, вы с ума сошли! Вы бредите! Клянусь ни одно ваше слово не имеет веса правды!» «Вы подлый предатель,- не выдержала девушка, устремив на него полный ярости взгляд, в то время как он трепетал перед ней, но увы, душившие ее чувства не позволяли увидеть ничего кроме черного порока,- Как у вас еще хватает наглости выгораживать ваши низкие поступки! О чем уж тут говорить....Ваши оргии в доме моей матери, ваши с ней отношения....вы совратили ее! Вы погрязли в плотской грязи больше чем она, и теперь желаете погубить меня! Ну что ж, похоже это самое утонченейшее из наслаждений уставших от повседневности распутников!» Он опешил и встряхнул ее, пытаясь видимо вернуть ей остатки здравого ума, заговорил с горячностью: -«Это ложь! Меня оклеветали! Я никогда не предавал вас! Мне глубоко претят «утонченные» развлечения графини...Более того я презираю эту женщину, которая и не женщина вовсе...Это существо...» «Молчите,- остервенело прервала его Жаклина,- как вы теперь смеете отрекаться от той, с которой имели наглость делить ложе! Это подтверждает то что вы еще более низкий человек, чем она. Порок всегда найдет себе оправдание, при любых обстоятельствах. Какой искусный яд исходит из ваших уст, о, клянусь, от его паров наступит смерть самая медленная и самая тяжелая. Более того, как вы можете отзываться так о той, которая любила вас! О, может быть в первый раз она полюбила кого-то, может быть она стала бы мягче. А вы, вы растоптали ее сердце, злорадно смеясь над ним, вы плюнули ей в душу! Она любила вас, даже я увидела это при одном лишь взгляде на нее...»- еле-еле выговаривала бедняжка сквозь душившие ее рыдания, которые, в итоге, прервали ее речь. -«Это не правда! Я не спал с ней....Если бы вы только выслушали меня...я бы доказал вам....» «Не врите мне!- прошипела Жаклина,- и что так ясно не говорило об этом как ваши действия тогда, а ваши слова сейчас лишь наглая ложь! Вы...» «Я говорю вам что не спал с ней, черт подери!- сорвался он,- Выслушайте же в конце концов меня! Она не любила меня, как то могло бы показаться вам по неопытности. Она не любила никого кроме себя и никогда бы не позволила себе изменить. Вы слишком плохо ее знаете, вы плохо знаете жизнь, вы превозносите вашу мать не смотря ни на что, только потому что она ваша мать. Но, будь прокляты такие создания, я не могу молчать о ней и я буду говорить о том, какое это подлое существо! Да, Жаклина я не могу молчать об этом, хоть она и ваша мать и даже зная то, что причиняю вам боль сейчас....Я хочу снять слепую глупую пелену, которая все годы закрывала ваши глаза, позволяя вам ютиться под крылом такой опасной жестокой твари!» Жаклина ахнула п