благодаря тому, что мы с вами являемся выходцами из него, мы смогли встретиться...или точнее я смог увидеть вас. Прежде всего умоляю вас не считать меня романтичным повесой или тем, у кого воображение работает богаче, чем есть действительность. Я никогда не питал пустых надежд и всегда видел лишь то, что есть на самом деле. Я не впадал в смятение чувств никогда...и никогда не был слишком восприимчивым, но клянусь вам, когда я увидел вас, то не смог более уже отдавать отчет ни своим мыслям ни своим действиям. Это случилось на одном из балов, когда ваша мать взяла вас с собой. О, поистине, я увидел в вас то, что не мог увидеть ни в ком. Вы не были похожи ни на кого, вы будто сошли из другого мира и сами не понимали, где оказались. Я наблюдал за вами весь вечер, пытался понять, почему моя душа вдруг так вздрогнула при виде вас. Но, увы, мои размышления остались без решений. Я не мог сказать, что в вас было такого таинственно притягательного, я не мог дать отчет тому почему именно вы привлекли меня, учитывая ваш возраст. Мне было стыдно за свое внимание к вам, за недозволительное внимание, но я извинял этот факт тем, что еще тогда мог твердо поклясться что не влюбленность завлекла меня, но нечто иное. В ваших глазах я увидел такую глубокую грусть, такую искреннюю и всепоглощающую, что, клянусь, мне стало страшно. Может быть ваша грусть заинтриговала меня поначалу, но и помимо нее в вас было что-то такое, до сих пор не пойму что, но мне вдруг жутко захотелось узнать вас, поговорить с вами, открыть вашу жизнь для себя. Чем более я наблюдал вас, тем более эти желания росли во мне. Ваша душа, ваше естество, вы сами были настолько чисты и прозрачны, что через вас, словно через стекло, я наблюдал замаранные, наполненные до отказа всякими нечистотами души и тела других людей. Я готов был поклясться, что вы являлись именно такой, какой я вас представил или почувствовал, ни в коем случае иной: лицемерной, использующей образ агнца как еще один ход преподать себя. Ваша чистота настолько закабалила мое сознание, что оно с отвращением отбрасывало от себя последние мои слова, только что сказанные мною. Меня поразила чрезмерная жесткость в обращении вашей матери с вами и ваше терпение, ваша покорность ей. Я почему то подумал, что она, словно паук, постепенно высасывает из вас, ее жертвы, жизненный сок, а вы, попавшись в ее паутину покорно и добровольно отдаете свою жизнь. Признаюсь, это обстоятельство испугало меня всерьез и именно тогда я решил узнать о вас как можно больше и более того в моем привыкшем к порядку и здравомыслию мозгу зародилось жгучее желание спасти вас. О, я понимал, что возможно сошел с ума, что все мои желания нелепы и мне могло показаться, но я не мог ничего поделать с собой. Я тер глаза, прочищал сознание, я охлаждал разбушевавшиеся во мне чувства, я отделял зерна моих мыслей от невидимых плевел, но тщетно. Более того, скажу вам, что негодовал и злился на себя за такую легкомысленность и поспешную горячность, совершенно мне не свойственную. Однако еще много дней ваш образ стоял в моем мозгу и как я не старался оттеснить его в сторону у меня ничего не выходило. Признаюсь, с неудовольствием и стыдом вопрошал я себя каждый раз, не любовь ли это? Но сердце мое оставалось глухо, храня почтенное молчание, являвшееся для меня облегчением. Но тогда что? В общем я не мог сказать, что именно пленило меня в вас, может быть это рука всевышнего указала мне на страдание вашей души, дабы в моем лице вы обрели поддержку. Может быть бог выбрал меня и вручил мне вашу судьбу, завещая беречь ее даже ценой своей жизни, чего я тогда совершенно не понимал. В конце концов я решил узнать о вас кое-какие общие сведения и был сильно удивлен слыша от многих что они или не знают о вашем существовании или ничего не знают о вас. Открытые мною факты, очень странные, взволновали меня еще более и я понял, что уже не отступлю назад. Чем больше я старался, тем чаще мои старания терпели крах, разбиваясь о комичные стены нелепости. Я узнал все о графине, бывал в тех же местах, где появлялась она, в надежде увидеть вас с ней, но к своему удивлению не видел. Лишь однажды, мельком, в карете, как чудесное явление, я увидел ваше лицо. Оно вновь поразило меня, клянусь, я не мог сдвинуться с места и в то же время готов был рвануться к вам. Я так опешил, что не заметил как вы исчезли или точнее очнулся лишь тогда, когда экипаж скрыл вас от меня. Тогда во мне возросло ранее боязливое желание познакомиться с графиней, не смотря на ту ужасную репутацию, которая до того момента отпугивала меня. Я организовал знакомство достаточно быстро, учитывая мой статус, графиня сама с удовольствием представилась мне. Я не буду говорить к каким низким уловкам прибегала эта женщина, видя мое богатство и молодость и более того незаинтересованность в ней, что сильно кололо ее самолюбие. Я честно старался вытерпеть ее, пересиливая себя посещал ее вечера. Но не подумайте ничего дурного, Жаклина, я не разделял ни доли той жизни, которой жила графиня. Непреклонность и ненависть к ней являлись мне прекрасными помощниками, а мой статус спасал меня от некоторых нежелательных ее поползновений, от которых бы не смог спасти меня мой характер. Время шло, я не смог узнать от нее ничего. Слава богу интуиция подсказала мне не говорить с ней напрямую о вас, что несомненно бы отпугнуло ее, как я понял позже. Я действовал максимально осторожно, с горечью сознавая, что здесь нужны совсем иные методы, на которые я никак не мог решиться. Все, что мне удалось узнать, отчасти из отрывочных фраз людей, отчасти из моих собственных догадок, это то, что вас держат в замке и не выпускают в общество. Нелюбовь к вам графини была видна невооруженным глазом, и я мог представить каким немилостям она подвергает вас наедине. Мне становилось жутко от таких мыслей. Мне даже казалось, что я живу вашим сердцем, вашей душой, что я чувствую всю вашу боль, грусть, безысходность, однако я сетовал на то, что вы не могли обладать тем здравомыслием, которым обладал я и знать ту правду, которую знал я. Несомненно способности эти открыли бы вам глаза и в какой-то мере поддержали бы вас. Я чувствовал, как вы чахните в своей клетке, меня убивало то, что вы находитесь во власти неосознанности, наивности и пагубной слепоты. Детское ваше сознание не воспринимало тех жестокостей, которые применялись к вам ежедневно и даже ежечасно. Клянусь вам, я знал это и не находил себе места. Единственным решением здесь было - вырвать вас из того омута смерти, в котором вы прибывали и сделать вас свободной, опекать вас, как ваш покровитель. Я был уверен, что вы заслуживаете счастья больше чем каждый из людей, окружавших меня, вы заслуживаете его справедливо и безраздельно, вы были созданы для него. Мысли такого рода родились во мне не сразу, постепенно, пока я наблюдал вашу судьбу, выуживал по крупицам информацию о вас. Вскоре я дошел до того, что мог наведываться к графине как ее друг. Мне стоило огромных трудов балансировать на тонкой грани подозрительности графини, где, с одной стороны находились мои отказы от ее пикантных вечеров, мои взгляды, такие отличные от ее, мое отвращение, в конце концов, и с другой стороны - ее доверие, ее расположение, которое я боялся потерять более всего. Я умудрялся держать ее подозрительность в неопасных для себя размерах, не умоляя ее доверия, но и не отрекаясь от своих идеалов. Не моя вина, клянусь вам, что она якобы влюбилась в меня. Я говорил вам, какова была природа этой любви. Клянусь, то был не более чем животный инстинкт обладания, который опротивел мне до глубины души. Я являлся для нее лакомым кусочком, филейной частью, из-за которой она жадно брызгала слюной ярости и похоти. Никогда еще мое сознание не было так напряжено, никогда еще мой мозг не работал так усердно, стараясь увернуться от искусных уловок, рожденных ее богатым воображением. Между нами шла жестокая игра, я старался выжить и имел одну цель перед глазами, она же старалась растоптать меня и преследовала совершенно иные цели. Меня успокаивало и вдохновляло лишь возможность видеть вас и быть рядом, дабы наблюдать за поведением графини. Я много думал, думал как дать вам знать о себе, о том, что твориться вокруг вас, как убедить вас, что вы в опасности, что вам грозит смерть, как открыть ваши глаза и, в конце концов, как спасти вас. зная, что вы живете в полном неведении, и душа ваша наивна и чиста, я боялся, что вы не поверите мне. Я строил планы, прорабатывал действия, старался разгадать все возможные и невозможные капканы. Так в моем мозгу родилась мысль показать вам, что происходит вечерами в Лакосте, почему вас запирают. Да, признаюсь, это жестоко, да я рисковал оказаться в глупом положении, так как вы могли просто не понять ничего и испугаться. Но иного выбора у меня не оставалась. Это я выпустил вас из комнаты и позже подошел к вам. Простите меня за мое поведение, я обезумел от происходящего, я торжествовал, сам не зная от чего. Мне казалось, что вы побеждены, вы сломлены, вы наги перед открывшейся правдой. Я хотел лишь довести ваше состояние до апофеоза, безвозвратного итога. Клянусь, я хотел силой держать вас там до тех пор, пока вы целиком не впитаете в себя картину происходящего! Пока вы не проникните в тела и души тех проституток и