***
Время текло быстро. Работа — терапия — дом, и так по кругу. Пару знакомых на работе рассказывали истории из нашего общего прошлого. С ними не была близка, но узнала гораздо больше, чем они про меня за все утерянные годы. Обязанности наши и правда были отстойные, но с моей проблемой держаться за такую работу имело смысл.
Я усердно тренировалась, часто перегружая себя от нетерпения, но старания дали свои плоды. К этому времени я уже давно восстановила свою прежнюю форму, однако с пси были серьёзные проблемы. Я пользовалась ими редко, но ничем хорошим это не заканчивалось. Глаза наливались кровью от простых передвижений предметов на пару метров, после чего звон в ушах менялись с головной болью на протяжении пары часов так точно. Через время переносила последствия легче. На третий год использовала уверенно. Периодически требовалось переподтверждать свою ступень владения пси, поэтому с некоторых льгот я слетела.
К псионикам и в этом городе относились пренебрежительно, однако не так, как дома. Уровень жизни был ниже, чем в Нью-Пари, но условия для всех предоставлялись достаточно хорошие. После того случая на границе, связываться с полицией лишний раз не хотелось. Поэтому изредка, когда находилось свободное время, я проводила вечера дома и шерстила сеть в поисках чего-то полезного, но вечно натыкалась на тупик.
За годы жизни в новой берлоге я в полной мере осознала кайф обжорливого биокамина! Эта сволочь съела заправки больше, чем я натуральных продуктов за всю тройку лет! Иногда казалось, что однажды он начнёт жевать мой любимый диван, закусывая салатовыми подушками. К слову о продуктах, это время — настоящий рай, ведь с тех пор я ни разу не притронулась к синтетике, благо, позволяла зарплата.
Праздная жизнь расслабляет, факт. Я правда стала иначе смотреть на мир. Стало как-то проще, что ли. Не учитывая классическую рутину, всё, что меня гложет, туго крепилось за туман в мозгу.
Настал день, когда ограничения спали. Я отправилась на встречу с прошлой жизнью.
***
И вот я здесь. Старый добрый Нью-Пари. И сраный Термитник. Шестнадцать лет — достаточно большой срок, чтобы развалить город и построить новый. Но то, что я видела перед собой, с ума сойти ведь можно! Что я раньше считала высоткой, сейчас было самым низким домом. Небоскрёбы в центральном районе простирались прямо в небо. Прирост подобных зданий в столице возрос, но даже там не настолько! Не представляю, кто приложил к этому руку.
Потратив пару часов, я добралась до деревеньки Ле Лож.
— Здравствуй, что ли, дом? — на последнем я скривилась в отвращении.
Я не считаю домом свою вонючую глушь. Но там могут жить мои воспоминания, к которым я хочу вернуться. Лишь поэтому я здесь. А так, сколько бы лет не прошло, хотелось ещё столько же не видеть это место.
Тут было стабильно хуево. Низкие дома, единственная школа и соседний магазинчик были на месте. Прикинув, что с матерью отношения построились не самые удачные, я начала поиски информации с интерната.
Все те, кто мог меня вспомнить хоть отдалённо, здесь уже не работали. Я кратко пояснила ситуацию, не влезая в подробности. Пришлось разбираться с тем, что имелось. А имелись другая внешность, документы на чужое имя и потеря памяти. Прекрасное комбо!
— «Вот же… Думай, Лу, за что зацепиться!» — шестерёнки бесполезно крутились, совсем не помогая.
Работница смотрела на меня с опаской, и в каждом ответе чувствовалось, что она не договаривает мне весьма важные детали. Потратив много времени на бестолковый разговор, пришлось оставить попытки зацепиться хоть за что-то. Женщина лишь обмолвилась, что в деревне мне никого не найти. Выходило, что друзья сейчас могут быть где угодно. Я направилась к родительскому дому.
Разговор сотрудников остался за дверями:
— Чего ей? — шепнул коллеге второй невольный участник разговора.
— Да опять о нашей Лу Рид спрашивали. Я уж не стала говорить, что она умерла давно. Мало ли чего, — боязно отвечала оппонентка Лурдес.
— Вроде уже как пару лет не тревожили, — прозвучало неуверенным тоном.
— Как видишь. Хорошо хоть, не из Корпуса девка, намаялись тогда с ними…
***
Медленно ступая по неровным дорожкам у дома, по пятам следовало ощущение, что я вовсе не уезжала отсюда. Последний раз я была здесь двадцать лет назад, когда меня забрали. Странное ощущение — смотреть на место, бывшее тебе домом, и в одночасье ставшее далёким воспоминанием. Я никогда не чувствовала себя счастливой за этими окнами, но всё же, своего рода тоска подобно червю ползала под кожей, заставляя чувствовать себя брошенной. Казалось, я давно смирилась с этим и доказала себе обратное, но перед лицом прошлого все уязвимости выливались наружу.
Ответом на дверной стук служило молчание. Второй тоже остался без внимания. Нервно выдохнув, я приземлилась на пыльную лестницу, запустив ладонь в копну кудрей, до этого собранных в высокий хвост. На мгновение растерялась, разглядев себя в экран выключенного телефона. Я до сих пор не до конца привыкла к своему новому образу. Туманность в одном глазу не так напрягала, как сам цвет. К слову, я так и не разобралась, в чём была причина помутнения, хотя оно особо и не мешало.
Я окликнула незнакомого мальчика, идущего со стороны соседнего дома:
— Добрый вечер, месье! Не подскажете, где искать хозяйку этого дома? — он открыл было рот, но замялся в незнании, стоит ли говорить со мной. — Я дочь.
— Добрый, мадемуазель! Мадам Триаль в отъезде до конца недели, — всё ещё сомневаясь, проговорил малец.
— «Да твою м… Это ещё кто?» — и пока он не ушёл, попытала удачу, бросив наугад. — Наверное… я к мадам Рид, она жила здесь недавно.
Мальчик оживился, взглянул на меня иначе и ответил:
— О! Она уехала сразу перед тем, как сюда Инквизиция нагрянула. На ушах вся деревня стояла, мадмуазель, но почему-то потом резко об этом все перестали говорить. Я так ничего и не понял, но ходил слух, что её дочь искали. Она же у неё… ну, крутая была, в полиции работала, — воодушевление резко спало и он продолжил уже тише, менее эмоционально, — говорили — умерла, другие — уехала. Простите, наверное не надо было… Никто не знал, что у неё сестра есть.
— «Ни хрена себе, в полиции? Серьёзно, Лу? Крутая, говоришь…» — глубоко задумавшись, я закончила разговор. — Всё нормально. Спасибо, что рассказал. Ты помог.
— Надеюсь, вы её найдёте, мадемуазель! — грустно протянул мальчик.
— Ага, — отряхнулась и зашагала к дороге. — «Разговорчивый. Удачно».
***
Я забралась на верхние этажи какой-то полупустой высотки, села на край, упёршись рукой о колено, и взглянула на разросшийся за годы моего отсутствия Термитник. Псионики грелись в ночи, поэтому город в это время не спал. Всюду горели неоновые вывески оранжевых, фиолетовых и бирюзовых оттенков. Смотреть на них с огромной высоты приносило визуалу большое удовольствие. Сбивающий с ног ветер был мне компаньоном, стараясь сбросить с железных установок.
— Я уже сижу, так что на хуй иди, — затерялись слова в городском гуле.
Одёрнула худи, накинула капюшон, слегка поёжившись от холода. Достала из кармана фотографию. Ловко стащила, пока бабка в интернате бурчала, копошась в документах воспитанницы Лу Рид.
— Зачем имя сменила? Нормальное же было, — размышляла вслух.