Проснувшись в холодном поту, Ри разлепила глаза. Голова сильно кружилась, поэтому она пролежала в полудрёме ещё немного. Поднявшись, заметила, что заботливо укрыта одеялом. Как по команде, в дверях появился Инквизитор и осторожно постучал, чтобы не напугать гостью.
— Полегчало?
— Пройдёт. Спасибо, — заверила девушка.
— Тебе бы поесть.
— Всё ещё мутит. Не нужно.
— Как знаешь, — всё же сдался мужчина.
Не зная, как начать разговор про коллегу, о которой он обещал рассказать, Лурдес решила рубить с плеча:
— Расскажи о коллеге.
«Заморачиваться не стала. По-прежнему верна себе», — Инквизитор улыбнулся краешком губ, поощряя характерное любопытство. Зная, предположив, что собеседница предпочитает факты, начал без предисловий:
— Полицейские в Корпусе Содействия в тот год стояли на ушах от новоприбывшей в их ряды коллеги. Признали её не сразу, разумеется. Поначалу никто не воспринимал всерьёз новую работницу Корпуса Содействия. Расследуя дела, она быстро продвигала себя как успешного сотрудника, развила очень высокие пси. Переходила в другую часть, но потом вернулась в Корпус, чтобы занять один из самых высоких постов в органах. Конечно, чтобы достичь подобного успеха, ей понадобилось десятилетие, но она была одной из немногих в управлении, кто правда заслужил своё место своими усилиями. Год за годом учила чистых считаться с псиониками. Или заставляла, зависело от ситуации и того, кто попадался. Иногда чудили сами нестабильные, что перечёркивало её усилия. Однако, со временем всё это дало свои плоды. Пренебрежение не исчезло, но уровень преследований и угнетений значительно снизился.
Продолжил говорить, вдаваясь в подробности:
— У неё было огненно-рыжее каре, которое выходило за рамки приветствуемого в уставе, но ей было всё равно. Из-за этого часто ходила в капюшоне, чтобы скрыть яркость волос. На заданиях светиться не стоит, сама понимаешь. Со временем её никто не мог представить без тёмной помады. От стального внимательного взгляда пробирало даже самых стойких. Выдержка у неё тоже была стальная. Лишь иногда можно было заметить нервозность, когда тонкие губы подрагивали. Её очень уважали на всех уровнях Содействия и даже церкви. Её любили и ненавидели в равной степени. Она ругала подчинённых за непунктуальность, но иногда опаздывала сама, после чего извинялась одним лишь взглядом. Ей прощалось. Её очень ценили за то, что она видела достоинства в каждом сотруднике и часто это поощряла. Иногда переходила грань в своих методах решения проблем, была безжалостна, могла пойти по головам. Так, однажды крупная строительная фирма попалась ей под руку, и чтобы выйти из воды сухими, пытались заключить с ней сделку. Недооценили. Вскоре у неё появилось своё здание в Термитнике. Владелец радовался, но не знал, что велось ещё одно дело на его фирму. Директора закрыли, а это здание до сих пор её, правда, уже никем не используется.
Хотел было ограничиться тем, что уже озвучил, но, оценив внимательный взгляд девушки, уточнил весьма полезные для неё детали:
— У неё всегда был план. И ей повезло. Имея большую ответственность, как и каждый во главе, заимела врагов. В частности, неприязнь питали к ней руководители. Одни из-за того, что она не была чистой и удостоилась высокого положения, другие — за её методы, третьи — из зависти. А ещё был консервативный совет, который не мог допустить псионичку в своих рядах, куда она и целилась. Её знали все, поэтому избавиться от неё было сложно, но они очень хотели.
Глубоко задумавшись над словами мужчины, Лурдес не могла не заметить то, с каким огромным уважением Инквизитор рассказывал про известную всей столице и приближённым городам коллегу. Это говорило о нём очень многое.
— Что с ней стало? — рискнула продолжить девушка.
Он ответил сухо, уже менее эмоционально:
— С каждым разом задания были сложнее. Её команда занималась самыми особенными. Случилась целая череда неприятностей, где она покалечилась и надрывалась, что аж в одном глазу кровоизлияние так и осталось навсегда, не рассосавшись. Здоровье сильно пострадало и она решила уйти в отставку. Сейчас никто не знает, где она. Уехала, наверное. Многим жаль до сих пор, но все запомнили её как мастера своего дела, сделавшего очень многое для Содействия, церкви и иного отношения к псионикам.
«Знаешь гораздо больше, чем делишься. Разумно. Но хреново», — Ри была не совсем довольна завершением истории. Будто мужчина проговорил хорошо заученную речь, сам же в ней сомневаясь или вообще в неё не веря. Приходилось довольствоваться остальным.
Пока Инквизитор вспоминал прошлое, время не стояло на месте, и Лурдес стала заметно лучше себя чувствовать. Силы вернулись, а значит, близилась пора прощаний. Однако ей жутко не хотелось покидать уютную квартиру нового знакомого, она впервые за долгие годы ощущала абсолютное спокойствие и даже своего рода радость в компании с кем-либо. А ещё больше хотелось послушать свою интуицию и попытаться выведать полезную информацию о Корпусе и его сотрудниках. Вероятность, что Инквизитор подобной располагал, была весьма высока. Исходя из этого, мадмуазель Ри убедила себя побыть наглой и мягко расспросить его ещё о чём-нибудь, пока он не выгнал её за злоупотребление помощью. Часы неумолимо отсчитывали секунды, проведённые в абсолютной тишине. Дабы выиграть ещё немного, Лурдес попросила воды и облегчённо выдохнула, только когда любезный мужчина скрылся в дверях.
Соскочив с дивана и стараясь не шуметь, девушка подошла к шкафу и начала выдвигать ящики в поисках фотографий или чего-то подобного. Ни одной личной вещи найдено не было, что показалось странным. Приняв поражение, она с заметным разочарованием отошла на пару шагов, упёршись взглядом в краешек торчащего из нижнего ящика кусочка ткани. Убедившись в том, что Инквизитор ещё не возвращается в комнату, Лурдес опустилась на мягкий ковёр, вынимая из шкафчика интересующую вещицу — красный кардиган. Пощупав тонкую мягкую ткань и слабо уловив терпкий цитрусовый аромат нероли, перед глазами заиграли воспоминания, словно из чужого прошлого, где в похожем текстиле она ходила по коридорам, напоминающим Корпус.
«Кажется, кто-то действительно переборщил с шалфеем… почудится же такое!» — но развить мысль не удалось, послышались шаги в коридоре, из-за чего Ри положила чужую вещь на место, и вернувшись на диван, стала рассматривать дурацкий узорчатый плед, будто заметила его только сейчас.
Инквизитор зашёл в гостиную с подносом. Неспеша расставил по столику больше тарелок, чем могло вместиться. В качестве закуски принёс аппетитные тарталетки с икрой, основным блюдом было любимое многими ризотто с белыми грибами, а десертом служило небольшое мороженое в ванильно-ромовом соусе. Затем прозрачные блестящие бокалы наполнились вином. Она его знала, это было Шато Леовиль-Лас Каз{?}[Вина из Бордо считают идеальными после длительного хранения, поэтому говорят, что они предназначены для тех, кто умеет ждать.]. Были возможности у интернатовских друзей находить эти вина. Правда, это уже другая история, не при служащем инквизиции о таком вспоминать.
Ужин из свежих натуральных продуктов выглядел замечательно. Ароматы дошли до желудка, оповещая хозяйку о том, что она совсем не заботится о своём здоровье. Ей было неудобно принимать заботу чужого человека. Особенно после того, как она с полминуты назад ещё копошилась в его вещах.
— Я не голодна, но спасибо.
— Ага, рассказывай больше. Ты в курсе, который час?