Первая старуха. Вот и ходишь порожняя!
Йерма. Нет, не порожняя, я злости полна. Разве я виновата? Разве надо искать в мужчине только мужчину? О чем же думать, когда он повернется и уснет, а ты глядишь в потолок? О нем самом или о том, что зародится в моей утробе? Я не знаю, ты мне скажи, будь милосердна! (Становится на колени.)
Первая старуха. Ох, цветочек ты, цветочек!.. Красивая ты… Пусти, разговорилась я с тобой. Не люблю я чужую честь задевать… Придет время, узнаешь. Одно скажу: чересчур ты проста.
Йерма (печально). Когда растешь в деревне, все от тебя скрывают. Намекнут, перемигнутся, а не скажут ничего. Вот и ты молчишь так важно, знаешь, а не расскажешь, хоть я тут умри от жажды.
Первая старуха. Будь ты поспокойней, я бы сказала. А тебе не скажу. Я старая, слов на ветер не бросаю.
Йерма. Что же, господь мне поможет.
Первая старуха. Не поможет. Никогда я его не любила. Когда вы поймете, что его нету? Люди должны помочь.
Йерма. Зачем ты мне это говоришь?
Первая старуха (уходя). А лучше б он был, хоть какой. Разразил бы громом всех мужчин с гнилым семенем, веселей бы жилось!
Йерма. Я тебя не пойму.
Первая старуха. Зато я себя понимаю. Ты не горюй. Жди. Ты еще молодая. А от меня какая помощь… (Уходит.)
Появляются подруги.
Первая подруга. Куда ни пойдешь – народ.
Йерма. Все в оливковых рощах, работают, им надо еду носить. Одни старики дома.
Первая подруга. Ты в деревню?
Йерма. В деревню.
Первая подруга. А я вот спешу. Ребенка одного дома оставила, он там спит.
Йерма. Беги, беги, детей оставлять нельзя! Свиньи у вас есть?
Первая подруга. Нету. Но ты права. Поспешу.
Йерма. Иди. Не дай бог, что случится. Ты его заперла?
Первая подруга. А как же!
Йерма. Ах, не знаете вы, что такое младенец! Все для него опасно. Иголка, глоток воды…
Первая подруга. Да, да, побегу. Твоя правда, я как-то не подумала.
Йерма. Беги.
Вторая подруга: Было б у тебя душ пять, ты бы так не говорила.
Йерма. Почему? Да хоть бы сорок!
Вторая подруга. И все же нам с тобой без них спокойней.
Йерма. Мне? Нет.
Вторая подруга. А мне – да. Мало у меня забот! Вот мать, та меня все травами поит, а в октябре поедем к святому, говорят, он помогает, если очень попросить. Вот мать и попросит. Не мне же!
Йерма. Зачем же ты замуж выходила?
Вторая подруга. Выдали. Все выходят замуж. Если так и дальше пойдет, одни девчонки свободны останутся. Любить-то можно и без церкви, да старухи пристанут, не отвяжутся. Мне вот двадцатый год, не хочу я ни стряпать, ни стирать, а целый день кручусь, мучаюсь… На что это мне? Зачем нам с мужем было жениться? Мы и раньше тем же самым занимались. Все старухи навыдумывали…
Йерма. Что ты такое говоришь?
Вторая подруга. Ты меня полоумной назовешь? Полоумная, полоумная… (Смеется.) А я одно знаю – все по домам сидят и делают, что не хочется. Мне на улице лучше! К ручью побегу, в колокола ударю, рюмочку выпью.
Йерма. Ты сама как ребенок.
Вторая подруга. Зато не полоумная. (Смеется.)
Йерма. Твоя мать живет там, наверху?
Вторая подруга. Да.
Йерма. В самом крайнем доме?
Вторая подруга. Да.
Йерма. Как ее зовут?
Вторая подруга. Долорес. А на что тебе?
Йерма. Ни на что…
Вторая подруга. Почему ты спросила?
Йерма. Так, к слову пришлось…
Вторая подруга. Ну, ладно… Пойду мужу обед отнесу. (Смеется.) Ах, жаль, не жених! (Смеется.) Ушла я, полоумная! (Уходит, заливаясь смехом.) До свиданья!
Виктор (поет за сценой).
Йерма (вслушиваясь).
Йерма хочет уйти и сталкивается с Виктором.
Виктор (весело). Куда идешь, красавица?
Йерма. Это ты пел?
Виктор. Я.
Йерма. Как хорошо! Я никогда раньше не слышала.
Виктор. Не слышала?
Йерма. Голос какой звонкий! Словно вода струится у тебя во рту…
Виктор. Я человек веселый.
Йерма. Да.
Виктор. А ты вот печальная.
Йерма. Я не печальная, когда нет причины.
Виктор. А муж твой еще печальней.
Йерма. Нрав у него невеселый.
Виктор. Он всегда был такой.
Пауза. Йерма садится.
Ты ему обед носила?
Йерма. Да. (Глядит на него.)
Пауза.
А что тут у тебя?
Виктор. Где?
Йерма. Здесь… на щеке… Точно ожог… (Встает, подходит к нему.)
Виктор. Нет, ничего.
Йерма. Значит, мне показалось.
Пауза.
Виктор. Наверное, от солнца…
Йерма. Наверное…
Пауза. Тишина сгущается; он и она не двигаются с места, между ними идет молчаливая борьба.
Йерма (дрожа). Ты слышишь?
Виктор. Что?
Йерма. Кто-то плачет.
Виктор (прислушивается). Нет.
Йерма. А мне показалось, ребенок плачет.
Виктор. Да?
Йерма. Где-то здесь. Просто заливался.
Виктор. Здесь всегда ребята ходят, воруют яблоки.
Йерма. Нет, совсем маленький.
Пауза.
Виктор. Ничего не слышу.
Йерма. Все мне мерещится. (Пристально смотрит на него, и он на нее смотрит и отводит взгляд, словно боится.)
Входит Хуан.
Хуан. А ты все тут!
Йерма. Мы разговаривали.
Виктор. Я пошел. (Уходит.)
Хуан. Тебе давно пора домой.
Йерма. Я что-то замешкалась.
Хуан. Не понимаю, что тебе тут делать.
Йерма. Я слушала, как птицы поют.
Хуан. Побоялась бы людей.
Йерма (резко). Ты о чем?
Хуан. Я тебя не корю, я людей опасаюсь.
Йерма. Да ну их всех…
Хуан. Не бранись. Женщине это не пристало.