— А вот и наш пан Кос, — поздоровавшись, Ольгерд представил Янека собеседнику.
— Очень приятно, — подавая руку Косу, ответил поручник, — Атос Арцишевский. Имени не удивляйтесь, мой отец был большим поклонником Дюма. Читали книгу о трех мушкетерах?
— Нет, прошу пана. Зато смотрел английский фильм. И про Атоса помню, — улыбнулся Янек. — Вы уже получили документы? Я, как видите, только иду в канцелярию.
— Тогда могу вас сразу обрадовать — улыбнулся ответно Атос, — мы все едем в Варшаву, а оттуда в новую часть к майору Межицану.
— Отлично, прямо три мушкетера и д" Артаньян. Едем за подвесками королевы… — пошутил Янек.
— Мы, если быть точными, четыре танкиста. И едем служить Польше, — рассудительно заметил Ольгерд.
— Ну, тогда будем, вчетвером, — полушутливо, полусерьезно заметил Атос, — один за всех и все за одного…
IV. Tylko zalatwimy pare waznych spraw [4]
Тишина, прерываемая только дыханием людей и тихим, почти неслышным, шорохом шагов одетых в мягкие сапожки ног, напряженно висела в зале заседаний.
Сидевший за главным столом Молотов молча смотрел на Орджоникедзе, щеки которого постепенно краснели, выдавая нарастающее волнение.
Дверь бесшумно открылась. Вошедший Поскребышев тихим, бесцветным голосом сообщил:
— Товарищи Отс и Тер-Асатурян прибыли.
Остановившийся за спиной Жданова Сталин заметил. — Пусть заходят. Сейчас мы узнаем из первоисточника, что мешает нашим производственникам нормально выполнить задание Правительства.
И тут же взмахом руки прервал попытку Орджоникидзе что-то сказать.
— Проходите товарищи, присаживайтесь, — мягко добавил он, перемещаясь к дивану и наблюдая, как директор и главный инженер Кировского завода проходят к столу и садятся напротив Жданова.
Молотов поднялся и объявил:
— Товарищи, продолжаем рассматривать вопрос о выполнении специального заказа Кировским заводом. Слово товарищу Отсу.
Явно расстроенный директор пытался подняться, но Сталин, не оборачиваясь, заметил:
— Сидите, пожалуйста.
— Товарищи, — директор начал доклад неторопливо, стараясь уловить необходимый тон, — вы все знаете, что в настоящее время наш завод, кроме обычных работ, выпускает танки для инозаказчика по специальным условиям. Нам пришлось в срочном порядке вносить изменения в конструкцию, связанные с требованиями инозаказчика…
— Извините, товарищ Отс, — прервал директора Сталин, — мы об этом знаем. Нас интересует не это. Почему первая, полностью выпущенная по требованиям инозаказчика, серия танков до сих не прошла приемку? Вы можете сказать, товарищ Отс? Или вы, товарищ Тер-Асатурян?
— Товарищ Сталин, да эти поляки выдвигают абсурдные требования! По их мнению одна или две отсутствующие заклепки делают машину полностью небоеспособной…, — не выдержал Орджоникидзе.
— Мы вас не спрашиваем. Товарищи могут ответить сами, без вашей помощи, — сухо заметил Сталин.
— Товарищ Сталин, мы имеем из войск положительные отзывы о нашей продукции, — ответил директор, — но инозаказачики предъявляют слишком жесткие требования.
— Только положительные? — Сталин вдруг быстро подошел к главному столу и взял лежавшие на нем бумаги. — Вы забыли о рекламациях к качеству и надежности, которые вам присылали из войск?
— Но, товарищ Сталин, мы провели большую работу по совершенствованию конструкции и повышению надежности. Внесено более семисот изменений в конструкцию. Танки выпуска прошлого года эксплуатируются практически без поломок, — вступился за честь завода главный инженер. — Кроме того, цех, занимающийся сборкой танков, освобожден от всех остальных работ…
— Тогда объясните товарищам, — Сталин махнул трубкой в сторону стола, — почему вы не можете сдать машины инозаказчику.
— Товарищ Сталин, товарищи, — инженер отвечал четко и быстро, заслужив одобрительный кивок секретаря ЦК, — основными претензиями приемщиков являются низкое качество изготовления подвески, частые отказы двигателя и трансмиссии. Эти недостатки нами устраняются, но…
— Что необходимо для быстрого и качественного выполнения заказа?
— Увеличить количество квалифицированных рабочих на обрабатывающих участках, усилить контроль качества на Рыбинском и Ижорском заводах.
— Хорошо, товарищ Тер-Асатурян. Вы с товарищем Отсом можете быть свободны.
Едва дверь закрылась за заводчанами, как Сталин повернулся к столу и гневно спросил: