Но Бог выжил, и чудеса произошли за эти сто лет. Если бы Ницше вернулся обратно к жизни, он бы не смог поверить в то, что произошло. Чем больше научный ум проникал в материю, тем больше он узнавал, что материи нет. Бог выжил, материя умерла. Материя практически исчезла из научных словарей. Она существует на обычном языке просто из-за старой привычки, иначе материи бы сейчас не было. Чем глубже проникает наука, тем глубже она приходит к пониманию, что материя — это энергия. Мы просто неправильно понимали материю. Энергия движется настолько быстро, с такой необычайной скоростью, что возникает иллюзия того, что есть что-то твердое. Но эта твердость — это просто иллюзия.
Бог не иллюзорен. Твердость этого мира иллюзорна. Твердость этих стен иллюзорна. Они кажутся твердыми, потому что энергия, частички, электроны движутся с такой скоростью, что вы не можете увидеть их движения.
Вы наблюдали иногда, как вертится вентилятор с большой скоростью? Он крутится так быстро, что вы не можете увидеть его лопастей, его крыльев. Если бы лопасти электрического вентилятора действительно двигались с такой скоростью, как электроны, то вы бы могли сесть рядом с ним и не увидели бы никакого движения. Вы бы могли выстрелить пулей в этот вентилятор, но пуля бы не проскочила между промежутками, между лопастями, потому что скорость пули не была бы такой быстрой, как скорость этих лопастей.
Вот что происходит. Материя исчезла. Она больше не имеет никакой твердости.
То, что обнаружила наука, на самом деле, не открытие, это повторение. Йога говорила об этом еще пять тысяч лет назад, по крайней мере, пять тысяч лет назад. Йога называет эту энергию праной. Это слово, прана, очень важное, очень многозначительное. Она полна разнообразного смысла. Это слово состоит из двух санскритских корней. Одно слово — это "пра". "Пра" означает основное, единственное. Это наиболее фундаментальное, единственное. И "на" означает "энергия". "Прана" означает "наиболее фундаментальное единство этой энергии". Материя — это просто поверхность, прана — это нечто истинное, что существует. И это совершенно не вещь, это, скорее, не вещь, или вы можете назвать это, практически, ничем. Ничто означает не вещь, ничто не означает, что ничего нет, ничто просто означает, что это не вещь. Это не нечто твердое, не нечто статическое, невидимое, неощутимое. Это есть, но вы не можете прикоснуться к этому. Это есть, но вы не можете увидеть это. Это есть, но это выше и за пределами всех явлений этого мира. Но это наиболее фундаментальное единство, и вы не можете возвыситься над ним.
Прана — это основное единство всей жизни. Скалы, деревья, птицы, человек, Бог — все это проявление праны, или различных уровней праны, или различного понимания, различного объединения, интеграции. Одна и та же прана движется и проявляет себя в миллионах форм, но это основное, единство, одно. До тех пор пока вы не познаете прану внутри себя, вы не сможете познать Бога. Если вы не сможете познать прану внутри себя, вы не сможете познать ее и снаружи, потому что внутри вас она соприкасается с вами. Вот почему Патанджали смог понять все это еще пять тысяч лет назад, еще до Альберта Эйнштейна. Пять тысяч лет назад — это большое время для науки, и пять тысяч лет ей понадобилось, чтобы понять эти вопросы, но они пытались познать извне. Патанджали нырнул глубоко внутрь своего бытия, это был его субъективный опыт. Наука пыталась познать это объективно. Если вы хотите узнать нечто объективное, то вы предприняли очень длительный маршрут, вот почему так много отклонений. Если вы идете внутрь, вы нашли самый короткий путь познать то, что есть.
Обычно вы не знаете, кто вы и где вы. Что вы делаете здесь? Люди ко мне приходят и говорят: "Что мы здесь делаем? Почему мы здесь? Для чего?" Я могу понять их запутанность, но где бы вы ни были и чем бы вы ни были, трудность остается той же. До тех пор пока вы не поймете источник того, откуда вы пришли, до тех пор, пока вы не поймете основную структуру вашего бытия, до тех пор, пока вы не узнаете вашу прану, вашу энергию...
Я слышал, что случилось так. Мулла Насреддин пришел на поле и наполнил свой мешок дынями. Он уже собирался уходить, когда вдруг появился владелец. Мулла начал объяснять: "Я просто проходил мимо, когда внезапно очень сильный ветер сдул меня через забор прямо на это поле". "А как насчет дынь?" — спросил хозяин. "Этот ветер был такой сильный, сэр, что я хватался за все, за что мог только ухватиться. Но, таким образом, дыни оторвались". "Но кто положил их в твой мешок?" "Если сказать правду, — ответил Мулла, — я сам удивляюсь. Кто бы это мог сделать?"
Такова ситуация. Как вы попали сюда? Почему вы здесь? Кто положил вас в мешок? Каждый задается таким вопросом.
Философия, как говорят, возникает из-за такого вопроса. Но не думайте постоянно об этом, иначе ваша запутанность не исчезнет, вы никогда не достигнете. Вместо того, чтобы просто удивляться, попытайтесь сделать что-то. Вы здесь, и это определенно. Вы бдительны, вы понимаете, что вы здесь. И это также определенно. И этих двух частей достаточно для того, чтобы экспериментировать над йогой. Вы есть, есть бытие, вы осознаете, что вы есть, есть сознание, и этих двух достаточно для того, чтобы сделать лабораторию из вашего бытия для экспериментов по йоге.
Йога не нуждается в софистике и в сложных вещах для того, чтобы действовать. Она очень проста. В ней есть две вещи: вы и ваша осознанность того, что вы есть. Этого достаточно. Это в вас имеется. Каждый имеет это. Нет такого человека, у кого бы этого не было. В вас есть определенное чувство того, что вы есть, и, естественно, вы знаете об этом определенном чувстве. Этих двух вещей достаточно. Вот почему йоги не имеют лабораторий, не имеют сложных инструментов, и они никогда не нуждались ни в каких гранд-премиях ни от Рокфеллеров, ни от Фордов. Все, что им нужно — это немного хлеба, воды. Для этого они выходят в город и просят, а потом исчезают на несколько дней. Через неделю или две, они снова приходят и снова просят, а потом снова исчезают.