Я и великий мастер хатха-йоги, самый гибкий человек планеты Владимир Калабин давно поняли это, придя к такому выводу независимо друг от друга. А когда поняли, то совместными усилиями создали йогу, подходящую для европейцев. И называется она – йога дважды рожденных. Я венчаю людей на этой йоге и делаю их здоровыми и счастливыми.
Расставшись после интервью с прославленным риши, я вспомнил, что у одной моей знакомой висит над кухонным столом портрет Евгения. Возле него она оставляла на ночь воду, хлеб, вареные яйца и колбасу, дабы съесть «заряженные» от магической фотобумаги продукты на завтрак. Знакомая уверяла меня, что, позавтракав, чувствует в себе необыкновенную, бешено клокочущую энергию и ей хочется сразу же найти ей выход: либо немедленно затащить в постель мужа, либо, если того не окажется под боком, совершить какое-нибудь другое безумство, например пойти и набить морду начальнику домоуправления.
Вот такая заметка попалась мне под руку.
Оказавшись дома и прослушав еще раз материал записи, сделанной сегодня на диктофон, я стал писать для читателя «Справку» по поводу тех малопонятных вещей, которые встретились мне в этой записи, то есть делать все то, о чем мы условились с Евгением. Но поскольку я сам не был достаточно осведомлен в этом вопросе, то попросту позвонил Евгению и попросил, чтобы такую справку мне подготовил он сам и выслал на мое «мыло». Утром я получил от него письмо с материалами и теперь прилагаю его ниже в качестве справки.
СПРАВКА
(письмо от Евгения)
Кто такие риши?
Еще раз по поводу определения «риши». Слово это является производным от санскритского корня «рши» – иногда так даже и произносится «рши» – провидец, мудрец. Мудрец в индуизме – это человек, который открывает людям ведические гимны – древние священные тексты. В индийской священной книге Ригведа упоминается целый сонм всяких риши и среди них – семь главных риши, то есть великих риши, или махариши, как их еще называют. Санскрит сам по себе весьма цветистый язык, потому он наделил главных риши еще немалым количеством эпитетов – божественные риши, отцы риши и тому подобное. И их упоминают заодно с богами. Считается, что так же, как и пророки иудаизма, они разговаривали с Богом. То есть риши – это те, кто слышал Бога.
Вообще, почти вся традиция вед принципиально делится на две части: это традиция шрути и традиция смрити. Шрути – это информация, полученная непосредственно от богов и записанная ришами в Ведах в виде легенд и священных писаний. А традиция смрити – это информация, уже пересказанная одними людьми другим и только потом записанная.
Что касается данной книги, то можно сказать, что ее, или мое, повествование мы ведем в традиции шрути, то есть в традиции непосредственно услышанного от богов, поскольку многие вещи в этой книге были получены именно таким вот образом. И пусть это у читателей не вызывает никакого удивления. Ведь что такое слышать богов? Есть такое широко известное понятие, как Хроники Акаши – вселенская кладовая информации. Именно оттуда берется информация, услышанная от богов определенными людьми, имеющими дар входить в эту огромную кладовую. Таким образом, Хроники Акаши есть не что иное, как голоса богов, информационный банк богов.
В частности, многие положения йоги дважды рожденных были получены именно из Хроник Акаши.
Кстати, не следует путать наши разработки по йоге дважды рожденных с такой же традиционной индийской йогой. Там она называется двиджати-йога. «Двиджати» как раз и переводится как «дважды рожденный». Иначе в Индии говорят еще «двиджа-йога», что одно и то же. Это йога высших каст для подчинения себе низших.
Что принципиально нового в нашей йоге дважды рожденных, разработанной мной вместе с Калабиным?
Йога дважды рожденных – это йога выхода из деструктивных программ, и она является новой социальной доктриной для самореализации, гармонизация тела, души и разума.
Изначально предназначенная только для интеллигенции, теперь она все больше адаптируется и под другие слои населения.
Встреча вторая
Вторая наша встреча с Евгением прошла в том же уютном кафе. На сей раз он опередил меня и уже сидел за столиком. Около него стоял какой-то взъерошенный молодой человек и внимал мэтру со ртом нараспашку и уставившись на него филином, не мигая. Заметив меня, Евгений отправил паренька мановением руки в какой-то, очевидно, неблизкий путь самопознания.