Утром каждый из нас просыпается самим собой только потому, что в бессознательном есть механизм, «включающий» структуру сознания, он срабатывает также после обморока и глубокого торможения в йоге.
Структура психосоматики каким-то образом меняется после перенесённой клинической смерти, нередко возникает специфическая бледность кожи и экстрасенсорные способности. Исследователи связывают это с разовым разрушением большого количества клеток головного мозга, в первую очередь — коры, постоянный «информационный фон» которой заглушает «шёпот» бессознательного. Самадхи также граничит со смертью, в «окрестностях» этой границы случаются маловероятные внутрипсихические события. Именно в момент контакта с Единым «остаток» сознания ощущает себя абсолютной системой отсчёта, что производит неизгладимое впечатление на незрелый интеллект, порождая комплекс избранности.
Пройдя точку возврата можно попасть в Махасамадхи, «замыкание» на бесконечность, во вспышке растворения субъект мгновенно осознаёт все мировые связи, но структура Эго при такой нагрузке необратимо распадается. Человек может больше не вернуться в сознание, оставшись в «священном безумии», иногда вместе с разумом гибнет и тело. Качественная практика Хатха-йоги — своеобразный якорь, который обеспечивает психике повышенную устойчивость.
Контакт с Единым всегда был доступен крайне ограниченному числу людей. Состояние просветления — это освобождение от ментальных ограничений: «Желания самоактуализованного человека не вступают в конфликт с разумом» (117, C.258).
«Итак, если ставится задача объединения структур подсознания, сознания и сверхсознания (Сети или Единого — В.Б.) в ... единую структуру, то это означает... стремление объединить разновозрастные структуры: замедленный темпомир подсознания, обычно текущий мир сознания и угасающий темпомир сверхсознания. Структуры появляются в одном темпомире, а не просто „всплывают“ или „опускаются“. Единый темп, а не единый уровень — вот что может их объединить. (Отсюда ясно, почему ментальное пространство должно быть „пустым“: во-первых — сознание заторможено, т.е. его „скорость“ понижена и уравнена со „скоростью“ процессов бессознательного, во-вторых — „всплывающей“ из бессознательного информации должно быть место, в третьих — суммарная энергия психики при деактивации сознания активизирует диффузию из бессознательного в „пустое“ пространство сознания — В.В.).
Мы знаем, что на каком-то этапе... (появляется — В.Б.) и начинает продвигаться волна синхронизации и гармонизации процессов (в системе — В.В.). Восстанавливаются связи с прошлым, со слабым и тонким миром, с подсознанием. Сознание, осознаваемое — это ведь только «луч прожектора», который высвечивает, контролирует, держит в ясности лишь малую долю ...огромного груза прошлого, лишь «вершину айсберга», ничтожную часть колоссального комплекса...
Касание темпомиров может произойти и тогда, когда слабые и медленные процессы начинают разгораться, а интенсивно развивающиеся структуры, наоборот, растекаться... Быстро развивающиеся структуры сверхсознания могут «подпитывать» медленные и тем самым способствовать созреванию самопроизвольного импульса подсознания для его выхода на поверхность сознания.
Отметим ещё одну парадоксальную особенность опыта медитации. В результате успокоения ума и синхронизации процессов на поле мозга создаётся сверхсложная структура, отражающая сложность мира. Но вербализовать и передать этот опыт другим чрезвычайно сложно. Ведь чтобы транслировать эту структуру, её нужно отразить на такую же сверхсложную основу, основу языка, образования, культуры? которой (основы) ещё нет. А поэтому опыт медитации, просветления, остаётся сугубо индивидуальным, в принципе непередаваемым, быть может, даже социально бесполезным (как говорил Мейстер Экхарт — «благодать не действует»! — В.Б.). У просветлённого остаётся лишь общее ощущение, происходит перекристаллизация его личности» (278, с.232).
Известна история о том, как Пентагон попытался использовать обратную связь в процессе подготовки пилотов ВВС. Был создан компьютерной тренажёр, который с полной достоверностью имитировал для пилотов воздушный бой. В процессе его испытаний было несколько случаев, когда после отключения аппаратуры испытуемые впадали в кому, из которой их не удавалось вывести. Что могло столь сокрушительно повлиять на здорового парня, каковым, вне сомнения, является любой американский лётчик? По-видимому, совокупный разум считает катастрофой молниеносную смену реальности, отключая сознание на фоне полного соматического благополучия. (С. Агапкин: — Могу поделиться опытом: мы с приятелем в начале 90-х, в Москве, на своей шкуре оценили воздействие одной из первых систем виртуального мира. Получасового пребывания в нём оказалось достаточным для того, чтобы ещё минимум два часа ходить на полусогнутых и держаться поближе к стенкам, т.к. ощущение нереальности «давило», прежде всего, на координацию движений. Хотя, если припомнить внимательно, то и прочие системы были на грани).
Известны эксперименты, когда испытуемым надевали очки, переворачивающие мир вверх ногами. Вначале возникало сильнейшее головокружение и потеря ориентации, но через некоторое время зрительный анализатор перестаивался, и человек вновь начинал видеть мир как обычно. Когда очки снимали, снова наступала дестабилизация, затем зрительная функция восстанавливалась. Иными словами глубокая перестройка восприятия требует времени и физической неподвижности.
Кастанеда утверждал, что тольтек может «получить» восприятие любого живого существа, но это бред, поскольку воспринимающие системы у животных разных видов имеют различные физические характеристики, кроме того, параметры сенсорного восприятия человека являются неизменными. Идея пересадки человеческого мозга в тело слона осталась фантастикой именно потому, что центр несовместим с чужеродной периферией (А. Беляев, «Хойти-тойти»). М. Эриксон расстраивал восприятие испытуемых с помощью гипноза, и выяснил, что «...Индукция нарушений в любой выбранной модальности поведения вероятнее всего должна сопровождаться нарушениями в других модальностях» (230, с.198). Внушённая глухота приводила к расстройствам памяти, зрения и пространственного восприятия, иногда к тошноте, головокружению и локальной анестезии, то есть к нарушениям тактильного восприятия. Вывод Эриксона: «...Индукция гипнотической глухоты у нормального субъекта может привести к появлению других разнообразных нарушений в поведении. Эти дополнительные проявления, должно быть, составляют часть процесса индукции нарушения звукового восприятия или являются выражением дисбаланса психофизиологических функций организма, вызванного таким нарушением» (там же, с.194).