Вишвамитра сказал:
34–37. Рама, твои глаза беспокойны, как дрожащие лепестки голубого лотоса. Оставь свое уныние и открой, в чем причина твоего смятения. Что за печали поселились в твоем уме, подобно мышам в старом доме, в чем их причина, сколько их, каковы они? Я мыслю, человеку твоего положения не подобают волнения и печали, которые годятся только для глупцов. Скажи, чего ты жаждешь, о безгрешный, и ты тут же получишь все желаемое и не будешь больше страдать.
38. Выслушав эти рассудительные слова мудрецов, наполнившие его радостью и посулившие желаемое, Рама стряхнул с себя свои печали, как павлин, услышавший гром из долгожданных грозовых туч.
Такова сарга одиннадцатая «Утешение Рамы» книги первой «О разочаровании» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.
Сарга 12. Причины печали.
Валмики сказал:
1. Подбадриваемый вопросами великого мудреца, Рама произнес такую прекрасную речь, неторопливую и полную смысла.
Рама сказал:
2–6. О Бхагаван, я отвечу на все твои вопросы, ибо какой глупец смеет не прислушаться к словам истины? Я родился здесь, во дворце своего отца, постепенно рос и постигал разные науки. Потом, следуя примеру праведных, о мудрейший, я совершил путешествие по святым местам этой земли, окруженной морями. С тех пор в моем уме возникли мысли, уничтожающие веру и сокрушающие надежду на мир сансары. Занятый этими мыслями, с умом, потерявшим вкус к наслаждениям, я размышляю так.
7–11. Увы, воистину, что за радость в этой сансаре? Человек рождается, чтобы умереть, и умирает, чтобы снова родиться. Результаты всех человеческих усилий непостоянны. Любые поступки греховны и приводят к несчастьям и страданиям. Впечатления никак не согласуются друг с другом, они соединяются только в воображении, в уме, как не связаны между собой рядом лежащие иголки. Этот мир, который видится наслаждающемуся им, находится в зависимости от ума. По размышлении ум представляется нам нереальным явлением, почему же мы заблуждаемся? Увы, глупцов притягивает нереальное: как глупые олени, они устремляются к далекой реке, явившейся в мираже.
12–15. Мы не рабы, принадлежащие хозяину, но мы не имеем свободы, подобно рабам. Увы, мы подвержены заблуждениям, как глупцы, даже зная, что все вокруг – только видимость. Что в этих творениях можно считать наслаждением, если все доставляет только страдания? Воистину мы глупцы, попавшие в плен желаний из-за своих заблуждений! О, наконец я начал понимать, что мы бессмысленно бродим в глухом лесу мира, по глупости низвергаясь в бездну заблуждений, как неразумные олени, попадающие в ловушку! К чему мне царство и наслаждения? Кто я? Почему я пришел сюда? Что иллюзорно, то пусть остается иллюзией, а не чем-то иным. Что является основой этого наваждения?
16–20. После таких рассуждений, о брахман, я ко всем удовольствиям ощущаю отвращение, как уставший путник, которому приелась бесконечная пустыня. О Бхагаван, поведай мне, почему мир разрушается, почему рождается, существует и изменяется? Старость, смерть, рождение, везение и невезение – все это поочередно является и исчезает снова и снова. Посмотри, как мы дряхлеем и стареем во власти бессмысленных наслаждений, словно горные деревья под порывами ветра. Под действием потоков воздуха, называемых праной, не сознающие цели своей жизни люди механически издают бессмысленные звуки, как звучит пустой бамбук на ветру.
21–23. Как избавиться от этих страданий? Эти мысли сжигают меня изнутри, и я терзаюсь, как старое трухлявое дерево, в дупле которого тлеет ужасающий огонь. Страдания сансары лежат на моем сердце тяжелым слоем камней, хотя я и не лью слезы, чтобы не печалить своих близких. Мое лицо пусто, и слезы на нем высохли, и только бесстрастие в сердце созерцает, как я страдаю в одиночестве.
24–27. Я сбит с толку происходящим в сансаре. Я размышляю о реальном и нереальном, как обнищавший богач вспоминает о своей прежней роскоши. Богатства отупляют ум, разрушают добродетели, раскидывают сети страданий и ведут к еще большему заблуждению. Богатство доставляет мне не радость, а только нескончаемое беспокойство; потомство, красавицы и дворцы подобны огромному несчастью. О муни, мой ум не способен успокоиться, когда я думаю о бесчисленных изъянах непостоянного мира и о причинах несчетных изменений. Так не может успокоиться дикий слон, скованный цепью.