Девочка улыбнулась и закивала головой.
— Да, мама, черная, а потом белая. Расскажи мне про зебры! Стакти, я забыла, где живут зебры? Расскажешь?
— Хорошо... Далеко-далеко...
Алекс растерянно покрутил головой.
— Ну все же хорошо было, — сказал он. — Йона нам не враг. Правда ведь, Йона?
Йона ничего не ответила. Она опустила ружье и молчала. «Ну же!», — шептал Алекс, ища ее поддержки.
— Она нам все расскажет потом, — сказал Алекс. — Да, Йона? Когда мы будем в безопасности!
Да, надо помочь Алексу успокоить Тару, увести их в безопасное место — если оно есть, конечно. Но... Едва различимый шорох... Йона резко вскинула ружье. Тара вскрикнула и упала на ступеньки, попятившись назад, Алекс и Матхаи оцепенели в ужасе, глядя на Йону.
Зеленое пятно целеуказателя выхватило нечто на краю проема. Темноту озарили две вспышки с разницей в десятую долю секунды. Раздались вскрики и звук, будто упали мешки с овощами. С вершины лестницы на несколько ступеней вниз скатилось тело большого существа. Матхаи и Алекс судорожно сглотнули.
Тара продолжала вопить в ужасе, не понимая, что происходит.
— Она спасла тебя, — произнес Алекс, подойдя к ней, и властно потянул ее за руку. — Всех нас. Снова, — и насильно повернул Тару корпусом.
Она оглянулась и в свете прыгающего туда-сюда лазера разглядела двух модификатов, один ближе к ней, на расстоянии человеческого прыжка, другой в темноте повыше, у самого входа. Йона тяжело вздохнула и с отвращением бросила свое ружье, после чего опустила голову.
— Мы даже не услышали их, — сказал Матхаи. — Даже не услышали, — повторил он потрясенно...
Глава 9
Плюс два ружья. И запас зарядов. Теперь все были вооружены. Уже несколько минут они блуждали по коридору из труб, которые ветвились, сходились, становились то больше и попадались чаще, то меньше — и реже. В каких-то местах горели фонари, в других была кромешная мгла. Стены везде были обвешаны кабелями, где-то они шли стройными, ровными рядами, примыкая близко друг к другу, где-то напоминали паутину или организованно расходящийся пучок волос. Гул машин, которых не было видно, был при этом постоянным.
«Трое», — подумала Йона. Теперь их трое, кого она убила собственноручно. Насчет четвертого, «рыбоподобного», выпавшего из сферы вначале, она не была уверена. «Может, он еще жив», — надеялась она, понимая, что модификат на ее месте вряд ли бы сожалел.
Убивать из ружья легче. Как-будто и не ты это сделал. Раз — нажал кнопку — и все. Йоне стало страшно от своих мыслей, она попробовала переключиться.
В какой-то момент труб стало сильно меньше, стали появляться пространства с устройствами, датчиками, щитками. Йона посмотрела на своих спутников. Тара явно расклеилась: она понуро шла за ними, пошмыгивая носом, ружье болталось на плече. Алекс выглядел бодро, но почти не говорил, изредка лишь реагируя на то, что видит. Лицо Матхаи выглядело таким же непроницаемым и задумчивым, что и в начале пути.
Они оказались в тупике. Прошлись несколько метров влево-вправо по периметру. Нет, дальше прохода не было. Только спуск вниз по шахте со скобами, вмонтированными в ее стену.
— Есть хочется, — вздохнул Алекс.
Тара бессильно села на пол. Матхаи задумчиво осматривался, покусывая губу.
— Зря ты это сказал... — произнес он.
Действительно, после упоминания о желании есть, ощущение собственного голода, подавляемого прежде, возникло и усилилось у всех.
Алекс выругался, после чего полез вниз.
— Надеюсь, нас там не примут наши заклятые «друзья», — послышался голос из шахты, отдаваясь слабым эхом.
Остальные спустились за ним. Йона полезла последней. Было тесно. Здесь точно не пролезет модификат. «Только карликовый», — подумала Йона и улыбнулась, представив себе такого.
Она насчитала восемнадцать скоб, прежде, чем они спустились. Это было еще одно машинное помещение: с датчиками, устройством в центре, чем-то напоминающим центрифугу, какими-то движущимися объектами, расположенными в хаотичном порядке, множеством кабелей, разбросанных по полу и закрепленных на стенах. Было несколько труб, идущих вдоль стен, и одна крупная, извивавшаяся на «потолке». Механизмы создавали необычную атмосферу из странной смеси гула, неприятного звона, щелчков и перемигивания лампочек, цветовых всплесков. В спертом воздухе чувствовался запах из смеси неприятных оттенков — казалось, в нем соединились разложение органики и работа старой механики и электрики.