- Похвально, мистер Поттер, что мой предмет важен для вас, даже больше Трансфигурации и зелий, - я чуть языком не подавился, лишь сглотнул комок и затолкал длинный паучий язык наместо, - Поттер, вас зовет к себе директор.
- С-с-спасибо, профессор Снейп, - не смотря профессору в глаза, стараясь слиться с обстановкой, - я ушел, - взял книги и пошел к директору. А змей к себе в змееевник, он же подземелье.
========== 5 глава «Арагог и первая попытка Малфоя» ==========
Комментарий к 5 глава «Арагог и первая попытка Малфоя»
не бечено)
Я шел и дышал, как положено, носом вдохнул, ртом выдохнул. Успокаивал себя от вынужденного и резкого общения с ненавистным профессором. И поддержать разговором меня некому, Йоро за Малфоем следит. Вычисляет его сущность, хорек он бледный человекоподобный или же демон, молевидный и замученный лордом и его вниманием. Пока дышал, рассуждал и желал Снейпу обзавестись колокольчиком на шею, дошел до директора, меня пригласили, предложили чаю, печенье, я не отказался. Разговор пошел про лорда. И так, почти час.
А потом мне показали его детство, приют и директор, который был тогда профессором, пришел за ним, рассказал про магию, про то что он волшебник, а он поведал ему про язык змей и про то, что они с ним говорят. Директор, тогда еще профессор не на шутку испугался, ведь у Реддла уже в те года были задатки темного лорда и психа, любящего приносить боль. Он сырой силой пытал своих соседей, а еще насылал на них кошмары. Жуткое у парня было детство, а тут еще и вездесущий директор, он же профессор, следивший за ним и подозревавший во всем подряд. Вдобавок его сокурсники по факультету. Как сказал директор, Тому пришлось чужими слезами, потом и кровью доказывать свою силу и статус. Он возвысился над чистокровными только потому, что давил их темной силой и непростительным Круцио. А когда его признали и приклонились перед ним, стал учить группу волшебников темной магии, назвал из Вальпургиевыми рыцарями. В число рыцарей входили: Малфой, Лестрейндж, Розье, Мальсибер, Эйвери. При этом Слизнорт знал, но молчал и Тома покрывал.
- И зачем мне все это, директор, знать?
- У меня к тебе, мальчик мой, будет задание. Гораций в этом году не просто так приглашен в школу вести зельеварение. Мне от него кое-что нужно. Но он мне этого не даст.
- А мне даст?
- Тебе придется сделать так, чтобы он дал. Мне от него нужны настоящие воспоминания о их с Томом разговоре, про книгу и крестражи, а не измененные, - да, задание не из легких. Но, раз директор просит, то прочему бы и нет. Вопрос, как это сделать, его ответ: - ты умный мальчик, находчивый, придумай, что-нибудь. От этих воспоминаний зависит наш дальнейший план по уничтожению лорда.
- Я понял директор. Могу идти?
- Конечно, Гарри, иди.
Я ушел, а по пути думал, как мне это провернуть. Шел по коридорам, к гостиной, но увидел печального зареванного Хагрида. Рядом шла профессор Стебль, успокаивала лесника и предлагала помощь и поддержку. Он поблагодарил, но отказался. Я поменял курс маршрута и пошел за ним. Окликнул, поравнялся и спросил, что случилось.
- Арагог, - шепнул мне лесник. От имени этого паука у Рона долго дергался левый глаз и наступала паника, а все из-за впечатлений и вероятности быть им и его детишками съеденным. Но я как друг, не могу не спросить:
- Что с ним?
- Помирает мой старинный друг, не долго ему осталось, - и с новой силой разревелся, а я поинтересовался, чем могу помочь, - да, чем ты поможешь? Старость она такая, даже короля арахнидов постигает.
- Ты его навещаешь?
- Да, иду к нему. Мне Помона стебельков дала, говорит, боль снимают, а она его эта боль атаковала и покоя не дает. Воет, плачет и просит его отпустить.
- Давай, я с тобой схожу, - предлагаю, не знаю зачем, просто перебороть страх и детские воспоминания оставленные этим акромантулом. Так Хагриду и ответил, - хочу заглянуть страху в глаза, - он меня понял и согласился. Но обещал меня к вечеру вернуть в школу. А по пути рассказывал, как он его нашел, как в школе жил, пока Том его не сдал, а Хагрида не выгнали. Потом про то, как путешествовал по миру, по поручениям директора, о прошлогоднем приключении и Грохе, а я спросил: - Хагрид, скажи. А ты демонов встречал?
- А как же! – воскликнул лесник.
- А каких?
- Это, как их? – задумался, - с хвостиками которые и ушками, лисички которые, - название забыл, а я напомнил:
- Кумихо или кицуне?
- О, точно, они самые. А еще мне довелось побывать в Японии, там я видел Снежную деву, белая, как снег, длиннющие волосы, халат этот их с рукавами и снежинки летают, красотища!
- Скажи, как ты к демонам относишься? Ты, как и все, считаешь, что их надо ловить и убивать? Мне Рон и Джинни говорят, демоны зло и подлежат уничтожению, что они опасны.
- Опасны, - согласился Хагрид, - но кто не опасен? Магглы? Опасны, их пистолеты и пушки, против них ни один ваш щит и заклинания не спасут, дырок наделают. Маги? Того же темного лорда возьми, он волшебник, но тоже опасен. А демоны? Они не такие как вы, Гарри, они и волшебники и существа одновременно.
- А ты, встретив демонов, что сделал?
- Ничего. Пообщался и ушел. Они меня не тронули, а я пообещал, что никому из Авроров про них не расскажу, клятву дал, магическую, - он все-таки на половину волшебник, а на половину великан, у него иной взгляд на мир. Даже опасных существ, как акромантул и цербер, и тех называет милыми зверюшками. А как по василиску плакал. Похоронить бы тварюшку, да не поднимешь тушку.
- Мы пришли, - встал я в ступор перед логовом и ползущими детишками и потомками Арагога. Мы шли к его логову, к самому королю арахнидов. А он и правда был плох. Запах смерти уже его сковал, а боль пропитала воздух вокруг. Хагрид шел, я следом, пауки перед нами расступались, меня не трогали, я был этому рад.
- Арагог! Арагог! – звал его Хагрид.
- Хагрид, это ты? А кто это с тобой?
- Это Гарри, ты с ним знаком, - и тут аркромантул вспомнил:
- А! Это тот мальчик, который сбежал и оставил моих детишек голодать! Ты пришел их накормить? – не понял, шутит он или всерьез, - А где еще один? Тебя одного мало будет, - но тут Хагрид:
- Арагог, прекрати ребенка пугать, - а мне шепнул, - Гарри, прости его, он шутит. Он не будет на тебя нападать. Обещаю.
- Угу, - выдал я, а на вопрос Арагога зачем я тогда пришел, если не хочу кормить его детей, ответил: - поддержать друга, который переживает за своего старинного друга. Ему тяжело вас отпускать, и поговорить о вас не с кем. Я и Рон, о вас больше никто не знает. Рон, второй мальчик, от вашего имени долго кошмарами любовался, так что остаюсь я.
- Ты не из робкого десятка, юный волшебник, раз пришел ко мне второй раз, - я согласился. Пока лесник скармливал пауку те травы, которые взял у профессра, а я стоял за спиной Хагрида, не приближаясь к логову паука, услышал зовущую меня издалека Йоро:
«- Хозяин! Хозяин, Гарри!»
- Тут я, - она приползла, взобралась по штанине, по рукаву и села на плечо, - что случилось? Что ты узнала?
«- Мотылек, он задумал кого-то убить, как хозяин Гарри предполагал. Какая-то бутылка, а в ней яд»
- Кому бутылка?
«- Не поняла, Йоро не поняла. Но красивая, с бантиком, с редким напитком, так говорил Мотылек. Он понес ее какому-то профессору, а тот будет дарить ее кому-то важному и близкому»
- Понял. Йоро, скройся, - но было уже поздно. Арагог и Хагрид заметили на моем плече паучиху, первый сказал акромантул:
- Чужой паук в моем логове!
- Кто это у тебя, Гарри? – спросил лесник, - покажи, - хотел сделать вид, что они обознались и спрятать Йоро, но акромантул настаивал на том, что его дети засекли чужого, не из гнезда паука и ему уже доложили, - Гарри. Покажи, - пришлось просить у Йоро прощения и показывать ее леснику. А еще мне предстояло объяснить, откуда она и зачем.