— Это всегда была ты, — шепчу. — Это всегда будешь ты, Эрика, — даже не чувствую себя банальным; раньше я постоянно издевался над парнями, но сейчас понимаю их. Я готов пройти сквозь ад и переплыть океан, лишь бы она была рядом; я буду бороться за неё.
Она смеётся, вытирая слёзы тыльной стороной ладони.
— Я так скучала по тебе, — она обнимает меня, и я чувствую, что наконец-то расслабляюсь.
— Ты не представляешь, — тяну её к себе на колени, просто обнимая. Сейчас я больше ни в чём не нуждаюсь, только она. Весь мир может погибнуть хоть сейчас, но я не замечу, потому что у меня есть весь мой мир прямо здесь.
Комментарий к 61.По крайней мере, даст мне шанс/At least give me a chance
У нас остался эпилог и две дополнительные главы. В определённый момент показалось, что история должна была называться “Это всегда была ты”. Что думаете об Эрике и Найле?
Хорошего утра/дня/вечера.х
Т.
========== 62.Эпилог/Epilogue ==========
Два года спустя
Erica’s POV
Я не могу поверить, что наконец-то оказалась в этом месте в Рождество. Я наконец-то в Майами с моими дедушкой, бабушкой, Найлом, мамой и Уолтером. Я думала, что будет больше неудобств при присутствии Уолтера, но, как выяснилось, всё намного проще. Он не ведёт себя как отец по отношению ко мне, я достаточно взрослая, и мне не нужно это, но он тот, кого я уважаю и обращаюсь за помощью, если она мне понадобится.
Прошлогоднее Рождество мы провели с семьёй Найла. Это было так весело. Его семья очень музыкальная, все его родственники собрались и пели песни, играя. Кричали. У него большая семья, поэтому было невозможно вставить слово, когда все говорят одновременно. Но, тем не менее, они мне нравятся. Дениз беременна, ожидаем девочку в марте. Она так взволнована, как и Грег, который не знает, как воспитывать девочек. А Найл просто Найл, уже готовый приехать, чтобы выполнять все желания будущей маленькой принцессы.
Мама сняла для нашего пребывания пляжный домик, в доме бабушки и дедушки всегда много гостей, поэтому она захотела что-то более тихое для нас. Мама всегда любит своё личное пространство. Прямо сейчас мама и Уолтер ушли на свидание; она хотела посетить несколько мест, которые раньше были её любимыми в Майами, и сходить в кинотеатр, поэтому мы остались с Найлом одни. Она пригласила нас с собой, но я не была готова к этому, мне нужно немного частной жизни. Найл по-прежнему всегда на глазах общественности. Я уже привыкла к этому, и если я хочу быть с ним, то мне нужно научиться жить с его славой.
Отношения между нами с Найлом не всегда совершенны, и я признаю это. У нас были проблемы, но хорошее перевешивает плохое. Мы всегда проходим через сложности. Он рядом, когда я нуждаюсь в нём, даже если находится на другом континенте, мы всегда находим время друг для друга. Мы не сразу пришли к этому, но научились. Потребовалось время, но мы справляемся. Мы знаем, как поступать, нам комфортно друг с другом, и мы, наконец, оба понимаем это. Всё обстоит по-другому, когда вы в отношениях и любите друг друга, а не когда дружите. Даже если мы не можем поговорить в течение дня, мы каждый раз желаем друг другу спокойной ночи и пишем «я люблю тебя».
— Так, ты хочешь обратно? — Найл держит меня за руку, наши пальцы переплетены. Я всегда хочу держать его за руку.
— Да, — даже если это Майами, здесь всё ещё немного прохладно, особенно когда поднимается ветер возле воды. Мы идём обратно в дом; большинство людей с пониманием отнеслись к нам, что приятно, но несколько человек всё равно останавливали нас и просили фотографий с Найлом, это всегда будет так.
Мы снимаем обувь возле двери, песок постоянно попадает в обувь и дом, как бы мы не старались избежать этого. К счастью, моя мама ещё более помешана на чистоте, чем я, поэтому она следит за этим здесь.
— Хочешь посмотреть фильм или что-нибудь ещё? — Найл спрашивает, и я киваю.
— Я переоденусь и буду ждать тебя в внизу, ладно? — жду, пока он согласится, прежде чем поднимаюсь в нашу спальню. Мы будем здесь всего несколько дней, а затем полетим обратно в Дублин, чтобы обменяться подарками с семьёй Найла. Затем Новый Год, и он уезжает в очередной тур в феврале. Я всегда люблю перерывы, в отличие от поклонников, ведь это наши с ним дни.
Я снимаю свои джинсы и переодеваюсь в любимые штаны Найла, они немного большие мне, но именно это делает их ещё более удобными. Я наклоняю голову, собирая волосы в высокий конский хвост, мне просто хочется отдохнуть.
Бегу вниз по ступенькам, чтобы встретиться с Найлом, когда он протягивает мне чашку горячего шоколада; я оборачиваю ладони вокруг неё, согреваясь.
— Она большая, — смеюсь, не понимая, что сказала это вслух.
— Да, я нашёл её в одном из шкафчиков, подумал, что тебе понравится, поэтому взял её. Я знаю, как ты любишь горячий шоколад, — прижимаюсь ближе к нему, пока он листает каналы.
— Это пляж, на который мой папа взял меня, когда я была маленькой, — шепчу ему.
— Я знаю, — он обнимает меня крепче, целуя в волосы. Уверена, что моя мама сделала это специально, но она не говорила об этом ни слова. Я знаю, как для неё тяжело возвращаться сюда, тем более с Уолтером, но это полностью её решение, и я уважаю его. У всех нас разные способы борьбы с трудностями.
Найл, наконец, останавливает свой выбор на «Живой стали». Не самый мой любимый фильм, учитывая, что он о роботах и боксе, но я потакаю парню, не так уж и легко найти хороший фильм во вторник вечером. Я пью свой горячий шоколад, он почти закончился, но я хочу ещё.
— Я сделаю себе ещё. Ты хочешь? — спрашиваю, теперь моя очередь ухаживать за ним.
— Конечно, — он отдаёт мне свою чашку, и я иду на кухню. Достаю молоко из холодильника, решив для начала сполоснуть чашки. Я ополаскиваю чашку Найла, а затем свою, когда что-то бросается мне в глаза на её дне. Я приглядываюсь, прочитывая.
«Выходи за меня», — написано на дне чашки. Я прочитываю снова и снова, прикасаясь пальцами к надписи, чтобы убедиться, что это не моё воображение.
— Эрика, — слышу возле и поворачиваюсь, замечая Найла, стоящего на одном колене на полу в этой кухне, и я чуть не роняю чашку.
— Найл, — я протягиваю руку, желая прикоснуться к нему, и он принимает мои руки. Меня буквально трясёт, чувствую, как его ладони вспотели; могу только предположить, что он нервничает куда сильнее меня. Он замолкает, пока я не могу перестать улыбаться, из-за чего уже болит челюсть.
— Ну, сюрприз, — он нервно посмеивается, и я подхватываю его смех. — Эрика, я люблю тебя. Когда я впервые встретил тебя, то не думал, что ты станешь такой важной частью моей жизни. Я постоянно думаю об этом и не могу смириться. Ты влюбилась в настоящего меня. Мы долго сопротивлялись, и я даже не могу представить никого другого, кроме тебя, рядом, и я бы хотел сопротивляться и спорить с тобой до конца своей жизни и… Пожалуйста, окажи мне честь и посопротивляйся со мной до конца наших жизней, — он просит, и я слегка посмеиваюсь от этого «посопротивляйся со мной».
Я сжимаю его руку.
— Да, — шепчу, когда он достаёт из кармана кольцо и надевает на мой безымянный палец, я даже не смотрю на кольцо, потянув Найла, чтобы как можно быстрее обнять его.
— Иисус, я так чертовски нервничал, — он смеётся.
— Почему?
— Ну, этот вопрос заставляет понервничать, Эрика. Тебе легче, потому что тебе никогда не придётся задавать его, — он ворчит, пока не могу перестать смеяться; что правда, то правда.
— Думаю, что ты фантастический, — нежно целую его.
— Как и ты у меня. Ты собираешься провести со мной всю жизнь. Будешь терпеть мой пукан, плохие манеры, жуткое ворчание по утрам, футбольную одержимость и любовь ко сну. Навсегда.
Я качаю головой.
— А ты будешь довольствоваться моей иногда пригоревшей едой, одержимостью историей, прятанием пульта от тебя, когда идёт матч, и ужасной привычкой громко разговаривать по телефону. Навсегда, — обнимаю его за шею и целую в нос.