— Стой! Это запрещено!
Игнорируя грозный голос женщины, Адриан подлетел к девушке и упал на колени, касаясь ее плеча, чтобы перевернуть её на спину.
— Маринетт…
Хрупкое тело тут же поддалось небольшому напору, и голова Дюпэн-Чэн безвольно повернулась в сторону Агреста.
Плотно закрытые веки на её белоснежном лице заставили Адриана приглушенно вскрикнуть.
Он прикоснулся ладонями к её щекам.
Безумно холодным.
И, только он хотел закричать, как слова застряли в горле.
Поскольку в глаза бросилась оставленная рядом записка на клочке бумаги.
Выведенные резким наклонным почерком слова которой гласили:
«Твой ход»
========== 08. Больше не позволю ==========
— Маринетт…
Адриан задыхался от собственных мыслей, глядя на её белое лицо.
А что, если она?..
Нет, не смей так думать!
Он не переживет этого.
Не сможет.
Никак.
Адриан снова попытался собраться.
Не вышло.
Он не понимал, что нужно сделать.
Растерялся.
Паника накрывала с головой с каждой доли секунды всё сильнее, заставляя сердце стучать по ребрам грудной клетки в разы быстрее.
— Отошел. Отошел, я сказала!
Миссис Хоуп тут же ловко отодвигает Агреста от девушки и сама присаживается рядом.
Одна её рука опускается на шею девушке — на сонную артерию.
Пальцы второй руки обхватывают тонкое холодное запястье, на мгновение замирая.
Блондин прекратил дышать, переводя взгляд то на сосредоточенное выражение лица миссис Хоуп, то на Маринетт.
Секунды превращались в минуты, хотя таковыми не являлись.
Время словно застыло.
— Пульс есть, — кивнула женщина, опуская. — Слабый, но есть.
Агрест сел на каменный пол, не замечая холода, и облегченно выдохнул.
Господи, боже.
Она жива.
— Не понимаю, чем это вызвано. Сон таким глубоким по воле человека быть не может.
Агрест прищурился в полумраке, глядя куда-то под постель.
Он лег на живот и потянулся рукой к странному предмету у стены.
Схватив его двумя пальцами, Адриан потянул его на себя и, усаживаясь на колени, собрался было поднести вещь поближе к глазам, чтобы лучше рассмотреть.
— Стой! — прервала его женщина, выставив руку вперед. — Парень, вот почему ты такой тупой?
Агрест остановил вытянутую руку на весу с зажатой в кулак тряпкой и нахмурил брови.
— Не обзывайтесь…
— Заплачь ещё, — фыркнула она. — Ты же сто раз читал правила нахождения в этом заведении, пока я проверяла девочку.
— Ну да…
— Что «ну да», голова садовая? Третье правило мне наизусть, живо!
Адриан встрепенулся, облизнув сухие губы.
Эта женщина его пугала.
Она была военным, наверное.
— «В палатах у пациентов нет никаких личных вещей», — процитировал Адриан, поражаясь тому, как хорошо работает у него память.
— Так и не суй себе под нос то, что чуть не убило девочку, — на удивление спокойным голосом отозвалась она.
Блондин резко выдохнул и отбросил от себя тряпку в сторону.
Вытерев руку об футболку.
— Что это было? — спросил Агрест, поражаюсь точным и верным движениям женщины, которая водила пальцами по шее девушки.
Словно находила точку.
Важную, нужную точку.
— Эфир.
Тем же будничным тоном ответила.
Так, словно она видит подобное каждый день.
Так, будто это в порядке вещей.
— Но…
Агрест только было открыл рот, как женщина снова его прервала.
— Да, эфир сняли с производства много лет назад. И я не въезжаю в две вещи: откуда он у покусившегося на девочку. И как он пробрался сюда.
— Могу ответить на оба вопроса. Вот только вы меня посадите в соседнюю камеру, если я скажу.
Адриан закусил губу.
Черт.
Не стоило ей этого говорить.
Миссис Хоуп медленно перевела взгляд на блондина, прищуривая глаза.
Словно по-новому изучая его.
Всматриваясь в его лицо.
Словно стараясь найти ответы на какие-то свои вопросы.
Женщина остановила два пальца на определенном месте шеи девушки, словно нашла то самое место.
— Ты же знаешь обо всем, да? — тихо спросила она Адриана, всё ещё сидя на полу.
— О чем вы? — действительно не понял Агрест, нахмурив брови.
— Раздвоение личности, — подсказала она. — Ты же знаешь, что девочка не спятила. Да, парень?
Адриан сглотнул.
Если это проверка на прочность, то он вот-вот её провалит.
И миссис Хоуп без проблем сцепит ему руки спереди, завязывая в смирительную рубашку.
Зачем она это спрашивает?
Чего добивается?
Хочет, чтобы он сказал это вслух.
Здесь же камеры по углам натыканы.
Они всё зафиксируют.
И Агрест станет второй по значимости новостью в Париже после терактов.
«Сын знаменитого модельера стал затворником своих иллюзий, поддавшись влиянию уже находящейся в доме Святой Марии одноклассницы Маринетт Дюпэн-Чэн, диагноз которой с каждым днем оставляет желать лучшего.»
Адриан буквально видел эти заголовки перед своими глазами.
Он снова сглотнул.
— Не понимаю, о чем вы, — ответил он. — Она — моя сестра, и я не могу оставлять её здесь одну надолго, — без запинки отчеканил Агрест, чуть нахмурив брови.
Миссис Хоуп пару секунд помолчала.
Взвешивала «за» и «против».
Она знала, что у парня нет причин доверять ей.
Значит, надо сказать позже.
— Хорошо, — ответила женщина и чуть надавила двумя пальцами на определенное место на шее девушки.
Маринетт резко распахнула глаза, начиная хватать ртом воздух.
Грудная клетка заходила ходуном.
Легкие начали работать.
Сердце резво забилось в нужном ритме, на щеках появился едва заметный румянец.
— Маринетт, — хрипло выдохнул Адриан, срываясь с места и падая на колени возле неё.
— Оставлю вас, — бросила через плечо женщина, выходя из камеры.
— Маринетт, боже… Девочка моя.
Её руки всё ещё были связаны.
Маленькое тело, вечно продуваемое холодными ветрами, замерзло.
Сухие губы задрожали, и она…
— Адриан, — всхлип.
Заплакала.
Она заплакала.
Горько.
Навзрыд, как маленькая девочка.
Беспомощная, поломанная.
Которую нужно защитить.
Адриан помогает ей сесть и крепко прижимает к себе, позволяя уткнуться носом в шею.
Покачивает её, успокаивает.
— Всё будет хорошо, мышка, — прошептал он, закрыв глаза.
Прижимаясь плотно сжатыми губами к её макушке и чувствуя, как бьется её сердце.
Оно билось.
Черт возьми.
Ведь он почти потерял её.
И взгляд снова скользнул по смятой серой простыни, натыкаясь на обрывок бумаги.
Он знал, чья записка была уложена на постели Маринетт.
Он знал этот почерк.
Адриан понимал, откуда взялся эфир.
И как ЛжеБаг пронесла его сюда.
— Она была, — всхлипывала Маринетт. — Была здесь… Она сказала, что я тоже должна играть. И что-то про Ло, — девушка оторвалась от плеча Адриана, заглядывая ему в глаза. — Кто такая Ло?
Адриан аккуратно смахнул подушечками больших пальцев дорожки с её щек.
Жива.
Стоит ли ей говорить?
Девочка моя.
Добивать информацией, от которой лучше ей точно не станет.
Стоит? Стоит.
— Она тебя запугивала, — выдыхает Агрест, касаясь её постепенно теплеющей кожи щек пальцами. — Но всё хорошо. Я с ней справлюсь. Она не тронет тебя. Я не позволю. Больше не позволю, слышишь?
Не стоит.
Посмотри на неё, Агрест.
Посмотри. Что ты видишь?
Свет.
Блеклый, тусклый.
Забитый комочек света, который словно уголёк тлится в её глазах.
Не позволяй ему погаснуть.
Не допусти этого, Господи.
Вы связаны.
Чем-то незримым, тонким.