Я был уволен из ВС СССР с удостоверением на право внеочередного в течении 3-х месяцев получения жилья по месту прописки и удостоверением о допуске меня к обслуживанию сетей напряжением до и выше 1000 вольт, имеющим высшую 5 группу по технике безопасности. Моя специальность востребована везде, где есть электричество, от захудалого колхоза до АЭС. Я сам, без всякого Флота и этих атомных подводных лодок смогу и успею заработать жильё, так думал я. Но, увы, пока оформлял паспорт и прописку, наступили новые экономические отношения. Всюду начали избавляться от работников, от которых нет реальной отдачи, в том числе и от тех, кем я собирался работать. К тому же не нашлось того, кто бы взял на себя обязательства предоставить моей семье, которая состояла уже из 5 человек, крышу над головой, да ещё бесплатно. Ну, а потом вновь образованные ЗАО начали между собой делить акции, никого не допуская. Четыре чистых оклада, выданных в качестве подъёмных, были потрачены на перевозку багажа и проезд. Накопленные за службу деньги для оплаты снимаемого жилья, пока я заработаю собственное, обесценились.
Всё, на что хватило моих способностей, найти списанный строительный вагончик со всеми удобствами за занавеской. В нём, видя впереди одну пустоту и безнадёгу, мы отметили серебряную свадьбу. Я благодарен Маше, что она не ныла и не капала мне на мозги в тот беспросветный период жизни. Может она и плакала, но я не видел. За 11 лет работы на Крайнем Севере, она заработала страховую пенсию в 611 р. С апреля 2009 ей, как и всем, кто не работал ни дня, повысили базовую до 1950 р. Такова скромная благодарность государства жене офицера, родившей и воспитавшей троих детей без помощи мужа. У неё я был мужем, но как бы числился таковым не по своей воле. Я всегда был против того, чтобы она работала. Моей пенсии в 240 р. хватило бы, но она видела дальше меня. Зато у женщины, работавшей в налоговой инспекции, которая не выезжала из Брянска, и которой нравились торгаши из южных краёв за то, что без лишних разговоров доставали сумму, какую она скажет, пенсия в полтора раза больше моей.
В начале новой жизни мне пришлось узнать горькую правду от тех, кто был в молодости умнее. Мне ясно и понятно объяснили, что молодость даётся человеку, чтобы обеспечить старость, а я занимался неизвестно чем, какой-то ерундой. Пришлось охранять всё, что указывали охранять, и даже автомобильный завод. Был зюйд-вестарбайтером в Москве, помогал строить крышу офиса СК «Спартак» в Серебряном бору, потом в качестве подсобного рабочего автозаправку около Тушинского авторынка, потом автозаправку чеченцам. Мы умывались снегом и оправлялись только в ночное время, потому что в Москве запрещено устанавливать туалеты, а воды вам не даст ни один москвич. Я научился бояться московских милиционеров, которые сразу вели в отделение и там раздевали догола в поисках режущих и колющих предметов. Если оттуда возвращались, то без копейки, отнимали всё. Сходить на рынок за продуктами, это ходка разведчика в тыл врага. Я вынужден был однажды добираться в метро к своему ночлегу в фуфайке, резиновых сапогах с электроплиткой «Мечта», обёрнутой флотскими брюками. Я стоял в полупустом вагоне и ловил на себе презрительные взгляды пассажиров, вспоминая, как ловил здесь же взгляды пытавшихся прочитать надпись на ленточке бескозырки «Высшее Военно-Морское инженерное училище», а потом с таким же любопытством на морского офицера. Перед ними стоял опустившийся человек. И никому из них не пришла в голову мысль, что перед ними стоит чиновник государственной службы на пенсии. Наши брянские работодатели купили себе по приличной машине за нашу работу, а я заработал за 2 месяца на зимнюю шапку жене, но шапку так не купили. Я, шутя конечно, просил ребят, отпустить меня на один день в Брянск. Я вернусь в фуражке, в шинели и белом кашне, с кортиком на парадном поясе. Это очень интересно, вон они машины и пешеходы на Волоколамском шоссе, пусть посмотрит вся Россия, как старший офицер ВМФ, 14 лет прослуживший на АПЛ, на пенсии добывает деньги для содержания семьи, долбя мёрзлую московскую землю тупым ломом, перенося грунт носилками.
В 2000 году АПЛ посетил Главнокомандующий ВС России. И не просто посетил, а вышел на ней в море. Наконец-то и он увидит эту мощь за кормой, разглаживающую клин моря до горизонта, она не может не завораживать. Я представляю, сколько дней и ночей провёл экипаж, чтобы всё блестело и сияло. Я вижу на экране телевизора, как он проходит через реакторный отсек. Он не боится всяких излучений, потому что его убедили бывалые моряки, что здесь безопаснее, чем в московском парке отдыха. У меня уже глаза на мокром месте. Он заходит в турбинный отсек, спрашивает о чём-то матроса, вот он уже в электротехническом отсеке. Наконец-то служба подводников будет оценена первым лицом государства. Так оно и случилось, служба на АПЛ была названа элитной. Страдальцами же от всяких излучений он назначил головастиков. Причём всех, согласно списочного состава частей, от «А» до «Я», начиная от охранников, уборщиц офицерских туалетов и дам, перекладывающих бумажки на столе за десятки километров от места хранения ЯБП, до командира части.
Что касается словосочетания «ядерного оружейного комплекса», то он представляется человеком, натянувшим тетиву лука с заправленной стрелой, у которой наконечник обмазан ядом. Наконечник даже на оружие не тянет, не говоря о комплексе. ЯБП не является оружием. В преамбуле Указа через 3-4 слова повторяется словосочетание ИИИ. Пусть кто-нибудь докажет, что только изготовленный ЯБП опасен для здоровья человека, пусть приведёт пример из мировой практики гибели или переоблучения кого-то. ЯБП не радиоактивен, это известно ученикам средней школы.
ЯБП изготовлен из природного урана-238, обогащённого изотопами урана-234 с периодом полураспада в 160 000лет и изотопами урана-235 с периодом полураспада 710 000 000 лет. Природный уран-238 это устойчивый элемент, не имеющий желания распадаться. Что касается хранения и транспортировки ЯБП, то хранится он в скальных штольнях за двумя защитными и дополнительно за тремя защитно-герметичными дверями в помещениях с необходимым микроклиматом. При транспортировке ЯБП не взорвётся от удара, потому что он рассчитан выдерживать перегрузки, возникающие при пуске ракет, а это почти что выстрел 7-тонным снарядом. АПЛ «К-1» дважды доказала это утверждение. Так за что же наградили полуторной пенсией и полуторным денежным содержанием непричастных ни к чему «специалистов». В нашей стране около двух сотен «лжепомощников» В.И.Ленину перенести бревно. У нас много «лжеликвидаторов», не знающих дорогу в Припять, много «лжеинтернационалистов», не знающих, где та страна находится, в которой они выполняли долг. А сейчас появились «лжеядерщики». И поехали проверяющие с чемоданами трудовых книжек своих близких, знакомых и родных в воинские части, которые внесены в список Указа Президента.
Мне тоже было предложено написать заявление для перерасчёта пенсии, т.к. я некоторое время провёл на АПЛ. Но пришёл отказ. Перелистывая страницы, я убедился, что отказ получили все подводники АПЛ. Мне показалось, что это какое-то недоразумение, и я послал письмо Президенту. Это письмо было отправлено в МО, откуда мне пришло разъяснение, что моей в/части в списке, спущенном от Президента, нет, и обращаться надо к Президенту. Я послал второе письмо Президенту, ответ мне пришёл опять из МО с таким же содержанием.
Я отправил письмо Э.А. Памфиловой, предполагая, что у неё есть доступ к архивам и государственным секретам, наконец, если она в чём-то сомневается, может всегда проконсультироваться у учёных и специалистов. Моё письмо было отправлено в МО и Министерство соцздравразвития и высоких технологий. Кроме того, мне объяснили по телефону, что их Комиссия лишена полномочий, наделена только правом оценки того или иного события. Мне предложено было обратиться с иском в суд на Президента. Я отправил ей письмо на имя Президента РФ, дополнительно объяснив, что судиться с ним не хочу, и попросил передать письмо при случае, который хоть раз в год, но должен быть. И это моё письмо опять поехало в МО. Я отправил ей ещё письмо с такой же просьбой, объяснив, что я не имею оснований обращаться в суд на Президента, потому что в моей индивидуальной карточке учёта доз облучения стоит «0» бэр. Но и оно было отправлено в МО. В это время я наблюдаю по телевизору заседание правозащитников, которое проводит Президент. В конце заседания, когда он уже был готов встать, Памфилова протянула ему пачку каких-то бумаг. Он взял их, посмотрел сначала на бумаги, потом задержал взгляд на Памфиловой, мне показалось, он бросит сейчас эти бумаги ей в лицо, встал и вышел, забрав бумаги с собой.