Полностью разочаровавшись в Комиссии по правам человека, я отправил письмо на имя Президента М.Е.Фрадкову с просьбой передать письмо тому, с кем он здоровается каждый понедельник. Моё письмо опять уехало в МО. Я отправил ему повторно, объяснив, что все мои попытки получить ответ на вопрос от самого Создателя Указа, заканчиваются в отделе писем Администрации Президента, и отправляются в МО, а ответов из МО у меня вагон и маленькая тележка. Но я опять получил сообщение уже из отдела писем Правительства, что моё письмо отправлено в МО. Я послал третье письмо в надежде, что оно окажется в руках М.Е.Фрадкова, а тот передаст его Президенту. Я объяснил этому отделу писем, что я гражданин с паспортом, а МО занимается только теми, у кого на руках удостоверение личности или военный билет, что у него много дел своих, кроме пенсионеров. Но и это моё письмо было отправлено в МО. Им, в этих отделах писем, платят видимо министерские оклады, чтобы они распасовывали, куда и кому угодно. Из МО я получил предупреждение, чтобы я прекратил писать письма Президенту. А какое их дело, я не им пишу, Президента среди них нет, я это точно знаю. Я прошу Фрадкова, а письма идут и идут в МО. Наконец, ГК ВМФ Масорин объясняет мне, как МО заботится о подводниках АПЛ, не упомянув ни слова о ветеранах АПЛ. Меня совершенно не интересует, как вы завлекаете к службе на АПЛ, гоните хоть под дулами автоматов. Меня интересует, что они получат за свою службу. Масорин предупредил, что переписка со мной прекращена, потому что нет никаких новых данных в моих письмах. Через месяц он был уволен из ВС на пенсию.
У меня остался один шанс-надежда, что среди работников отдела писем Администрации мне удастся выявить человека, не побоявшегося передать письмо Президенту. Я отослал письмо в Администрацию, получил извещение, что письмо отправлено в МО, и не дожидаясь ответа из МО, отправил следующее, ксерокопирование на каждом углу, и не дорого берут. Потом недели через две, получив известие об отправке того письма в МО, следующее, и так до тех пор, пока мне стало понятно, в какой стране я живу. Не в Катаре, где в каждой телефонной будке справочник начинается с номера телефона Премьер-министра. Не в Саудовской Аравии, где король поднимется с постели, чтобы выслушать бедуина. Не в царской России, где Царь счёл возможным принять мать террориста А.Ульянова, мало того, обещал снизить наказание, если тот раскается. Даже при советской власти на письма, отправленные в ЦК КПСС, люди получали ответы, пусть не от первых лиц, а их помощников, но по поручению. Я уже прекратил посылать письма, а из МО всё идут и идут ответы, переписка с вами прекращена ввиду отсутствия новых фактов.
Появился новый факт в бегущей строке центрального канала телевидения, моряки атомного ледокола «В.И.Ленин» были смертниками. Интересно, почему это они, не выходившие в боевую атаку на авианосец, были обречены на смерть. АПЛ «К-1», как мне показалось, уже в 1970 году оказалась «грязной» и подлежала уничтожению. Но разве можно уничтожить то, что заново отремонтировано и заменено ядерное топливо в реакторах, если в строю АПЛ «К-19», где погибли сразу 7 подводников от поражения электротоком, а после возвращения в базу ещё 20, эти от чего, а кто считал тех, кто позднее закрыл глаза. Я принимал её в живучесть в 1980 году в заводе Полярного, она находилась в строю, и на ней служили люди. Я вызвал дежурного по ПЛ с вахтенным журналом на пирс, расписался, что принял её в дежурство, перебросились парой фраз, и я отпустил его. Ну, ладно, матрос, куда направили, там и будет отдавать свой долг Родине, но ты-то разве не знал, что такое АПЛ «К-19», когда давал согласие служить на ней. Интересный народ! А, может, на ней собраны одни штрафники, хотя, мы ведь тоже от них почти не отличаемся. Перед уходом на БС мы оставляли точные адреса близких родственников, это всё понятно, а вот зачем составлялся акт на списание всего экипажа без даты и подписи. Вернулись в базу, молодцы, уничтожили заготовку, не вернулись, дата, подпись, и экипаж списан.
Вновь избранный Президент РФ открыл свой сайт, пишите все и обо всём, кого что волнует. Грех не воспользоваться такой возможностью, 7 лет пытаюсь получить ответ, какие-то сволочи не пропускают и не дают мне возможности задать вопрос. Посылаю по электронной почте письмо, пытаясь перескочить через этот отдел писем Администрации, прямо по указанному адресу. Через неделю получаю ответ из отдела писем Администрации, моё письмо отправлено в МО. Вот оно, вымученное и выученное отделами писем Правительства и Президента, а также многими из МО.
Уважаемый господин Президент РФ,
Атомная подводная лодка (АПЛ) не атомная электростанция (АЭС), где людей от ядерного реактора отделяют гектары грунта, а корабль, способный двигаться под водой с большой скоростью, имея для этого определённое соотношение длины корпуса к диаметру. Кроме этого он должен иметь способность всплывать в надводное положение, поднимать прочный корпус с механизмами, оборудованием и людьми, где реакторы вместе с биологической защитой составляют основную тяжесть. Нет смысла доказывать, что на АПЛ радиационный фон есть, и, предположим, нас он не устраивает. Попытки уменьшить радиационный фон, утяжеляя защиту, приводят к увеличению размеров корпуса. Нужно увеличить объём ЦГБ, чтобы поднять потяжелевшую защиту, увеличивая при этом диаметр ПЛ. Придется увеличить и длину ПЛ, сохраняя соотношение, иначе, потеря в скорости. Но для больших размеров ПЛ нужен более мощный реактор. А более мощный реактор, это повышенный радиационный фон. И так по кругу. Уже море мелковато, а уменьшения радиационного фона почти нет.
Выбор между фантастическими возможностями АПЛ и здоровьем людей сделан в пользу первых. На АЭС биологическая защита не идеальна, а на АПЛ рентгеновское излучение, прорвавшееся через неё, ионизирует воду за бортом, оставляя за АПЛ радиационный след. Человеческий глаз радиацию не видит, а вот датчики торпед противника видят и по этому радиационному следу догоняют АПЛ. В человеческом организме 80% воды, и она тоже ионизируется, она ближе к реактору, чем забортная вода. Её видит прибор и может подсказать, где её много, а где очень много, и даже может подсказать, какая доза принята. Радиация имеет специфический запах, хорошо знакомый каждому подводнику, и появляющийся сразу после вывода реакторов на мощность. Она имеет и цвет, но жаль, что в рентгеновском диапазоне, и не воспринимается человеческим глазом. Иначе сияющая ПЛ со светящимися человечками так и осталась бы мечтой.
Наука сомневалась, что человеческий организм способен длительное время находиться в условиях высокого радиационного фона АПЛ, тем более в подводном положении, где не только радиация против человека. Появились Приказы МО СССР об ограничении службы на АПЛ 6 годами и 8 месяцами. Награждение орденом «Красная Звезда» за участие в 5 боевых службах. Л.с. АПЛ в списке профессий №1 был отнесён к группе «А» – группе риска. Почему-то всё это не касается дизельных ПЛ, на которых условия обитания хуже, чем на АПЛ, и в море они бывают по 8 месяцев. Для л.с. АПЛ установлена доза облучения 15 бэр (биологический эквивалент рентгена) в год, которая в 2 раза больше, чем для персонала АЭС.
Приказ МО гарантирует, что подводник за год получит не более 15 бэр, соответственно за 6 лет и 8 месяцев -100 бэр. Если бы подводник получал меньше 15 бэр в год, не было бы необходимости утаивать полученную дозу облучения, и каждый подводник ходил бы с цифровым дозиметром, как на АЭС. Отпала бы необходимость за пронос на АПЛ нештатного дозиметра применять карательные меры. Значит, цифра 15 бэр в год занижена, и она и цифра 100 бэр за 6 лет и 8 месяцев будут на самом деле больше. Эти предположения и сомнения подтвердятся, если посмотреть на карту радиационной обстановки, которая снимается после постройки АПЛ и после среднего ремонта с заменой ядерного топлива. В ней указан радиационный фон не только по отсекам, но и по всем боевым постам, местам отдыха л.с. и местам приёма пищи. Эта карта в формуляре каждой АПЛ.