— Ха, он удвоил меры безопасности, — сказала я, обратив внимание на проект, сплошь усеянный черными точками.
— Именно, — хмыкнул Алессио. — На прошлой неделе к нему заглянули Ричи, Мигель и Фрэнк. Думаю, он понял намек.
— У ЛеРу есть деньги, так почему он не заплатит вместо того, чтобы прятаться? — спросил Джио.
— Братишка, речь идет о миллионах, — отрезал Алессио. — Папино терпение лопнуло, и теперь Гаспар заплатит ему, только в белых тапочках.
— Ладно, значит, у нас два варианта, — я откинулась на спинку стула. — Я ликвидирую его сама, например, прокравшись в дом, или можем подкараулить у ворот. Джио отключит камеры видеонаблюдения снаружи, я остальные внутри.
Три взгляда тут же обратились ко мне, пригвоздив к месту.
— Ни в коем случае, сестренка. Поместье защищено еще и зелеными ограждениями, через которые нам придется перебраться, и ты не пойдешь туда одна. Это самоубийство, — сказал Алессио, и мальчики быстро закивали.
— В таком случае, Богом клянусь, вам троим лучше не отставать от меня, — расстроено вздохнула я. — Я не могу нянчить вас и одновременно пробираться мимо новых сторожевых псов ЛеРу.
— Ты забываешь, что мы занимались этим задолго до того, как па разрешил тебе взять в руки нож. Иден, мы в состоянии сами о себе позаботиться, — процедил Маттео.
— И кому из нас, кроме Алессио, первому разрешили работать в одиночку? — возразила я, скрестив руки на груди.
Повисла тишина, нарушенная лишь Джио, не сумевшим сдержать стон.
Мы с Маттео прожигали друг друга взглядами, пока я краем глаза не заметила, что Алессио, привлекая к себе внимание, опустился в кресло во главе стола.
Он поочередно осмотрел нас, сдвинув брови с тем же недовольством на лице, какое бывало у папочки, если мы его расстраивали.
— Когда закончите препираться, мы продолжим.
Джио моментально закрыл рот, и через секунду мы снова сосредоточились на насущных проблемах. Наверное, потому что Алессио был не только старшим братом, но и наследником семейной империи. Он действительно был копией отца, начиная с внешности, заканчивая характером, но, по-моему, гораздо хуже. Ему были чужды как милосердие, так и раскаяние. Алессио был неуязвим для них, возможно, из-за долгих лет наблюдения за папочкиными делами. В результате он обзавелся собственными уловками в заключении сделок, сделавшими его адски пугающим и самым опасным. Иными словами, Алессио стал реинкарнацией Сатаны.
— Как я уже говорил, — продолжил он, — мы должны держаться вместе.
— Это мы уже поняли, но как нам узнать, где наш французский пирожок? Поместье огромно, — осторожно сказал Джио.
— Никак, — покачал головой Алессио. — Вот почему операция будет отнюдь не такой простой, как думает наша милая сестренка. Мало того что нам придется разбираться со службой безопасности, так еще и обыскивать каждый угол имения в описках самого ублюдка.
— Какие гарантии, что он не сбежит? — спросил Маттео.
— Не сбежит. Когда мы вычеркнем из уравнения его качков, он не посмеет и носа из дома высунуть без сопровождения.
— Выходит, ЛеРу просто спрячется? Наверняка он знает, что мы придем и будем его искать.
— Я понял, к чему ты клонишь, — Алессио покрутил пальцами, — но как только не отключатся камеры, он не узнает, кто вошел в дом или вышел.
— Логично, — согласилась я, осмотрев своих братьев.
Они задумались, и повисла тишина, пока Джио порывисто не указал пальцем на проект.
— Но как мы попадем внутрь? Не можем же мы войти через главный вход.
— Вот тут, — указала я на торцевую сторону имения. — Заросли будут нам на руку. Они достаточно высокие, чтобы, затаившись в них, незаметно ликвидировать охранников, расчистить путь и перебраться на другую сторону. Придется бежать по газону, но там забор ближе всего к дому, и если план точен, комната наблюдения должна быть сразу у входа.
— Как насчет того, чтобы выбить предохранители? — спросил Джио.
— Отключение света нас же и погубит, — покачал головой Маттео и, наклонившись вперед, оперся локтями на колени.
— Он прав. К тому же, в этом нет необходимости, — добавила я. — Мы будем вне зоны видимости. Да, придется пробираться с черного хода, но мы справимся, если ликвидируем охранников по одному.
— Их слишком много для нас четверых, — Джио посмотрел на нас, и тревога омрачила его красивое лицо. — Лес, ты уверен, что па дал тебе зеленый свет?
Мы все с интересом уставились на нашего старшего брата.
— Иначе мы бы сейчас здесь не сидели, — кивнул он.
Двадцать минут спустя мы разработали план нападения и приготовились к операции. Я вышла с Джио на улицу, чтобы начать сборы, пока Маттео наверху ждал, когда Алессио переоденется и снимет свой обычный наряд — костюм с галстуком. Как только мы оказались на холодном августовском воздухе, Джио вытащил пачку сигарет, закурил и затянулся.
— Тебе действительно пора бросать, — я не могла скрыть отвращения.
— Ну, когда я перестану бояться, что все мои родные могут умереть в любой момент, тогда, возможно, желание курить пропадет само собой, — сказал Джио, выпустив изо рта большое облако дыма.
Нажав кнопку на брелке, я открыла багажник своей машины.
— Никто не умрет, — заверила я, и мы обошли моего четырехколесного зверя. — Как только войдем в дом, ты поколдуешь, и все пройдет лучше, чем думает Лес.
— Не знаю, Лепесток, — Джио снова смачно затянулся. — У меня плохое предчувствие.
— Оно у тебя всегда, — посмеялась я. — Спокойно, Джи.
— Я серьезно. Что-то не так, — он выдохнул еще одно облачко. — Операция слишком масштабная. Разве ты не думаешь, что па пошел бы с нами или как минимум послал бы подкрепление?
— Ты ведь знаешь, что папочка больше не пачкает руки, да и кого, по-твоему, он мог с нами послать? — застегнув на бедрах портупею, я вложила в ножны несколько ножей и убрала два пистолета в набедренные кобуры.
— Равенна.
— Да, конечно, братишка. Лука и Лиана натренированы гораздо хуже нас, и их всего двое.
— Два человека, умеющие стрелять и способные прикрыть нас в случае необходимости.
— Папа никогда не попросил бы Марчелло послать его детей к нам на помощь, особенно Лиану, — покачала я головой, закрепив на бедрах патронташ на 5.56 калибр.
— А что с Лианой? — эхом разнесся в тишине ночи голос Алессио. Они с Маттео подошли к нам, оба вооруженные.
— Он спросил, почему па не послал подкрепление, — передав Джио единственный нашедшийся в багажнике бронежилет, я посмотрела на своего старшего брата.
— И ты хочешь в качестве прикрытия Лиану? — глумился Маттео. — Она — двадцатиоднолетняя Мать Тереза.
— Я просто спросил, брат, — Джио вернул мне жилет. — Слишком много дерьма, чтобы разгрести вчетвером.
— Если решил вести себя как баба, лучше останься здесь. Нам и без тебя проблем хватает, — пробурчал Маттео, закатив глаза.
— Эй! — оттолкнув Джио с пути, я подскочила к своему придурошному брату и ткнула его пальцем в грудь. — Отвали от него. Ты прекрасно знаешь, что ему все это не по душе. Или перестань говорить гадости, или сам оставайся здесь.
— Бога ради! — взревел Алессио. — Прекратите, оба!
Мы замерли, глядя друг на друга в тусклом свете фонарей. Маттео поднял руки в знак поражения, и я вернулась к Джио. Он успел вооружиться, но по-прежнему был встревожен предстоящей операцией. Больше не проронив ни слова, мы сели в наш семейный черный внедорожник. Алессио занял место водителя, и мы отъехали с парковки. Благодаря его авторитету, мы не расслаблялись, за что в тот момент я была ему признательна, поскольку Джио сидел на заднем сидении вместе со мной и с каждым светофором выглядел все более утомленным. Потянувшись, я взяла его за руку, ободрительно сжав ее в знак поддержки. Джио посмотрел на меня, и его слабая улыбка пронзила меня до самого сердца, сказав мне все громче любых слов. Мне очень не хотелось видеть брата таким, но говоря откровенно, мы в нем нуждались. Мы были семьей, и Гаспар ЛеРу нас обманул. Пришло время напомнить французу, что со Скарзи лучше не связываться.