Другие арестованные диверсанты также охотно давали показания. Из протокола допроса арестованного немецкого парашютиста Б. Васильева. «Вопрос: «Расскажите о кодах, шифрах и позывных, врученных вам немцами для работы по связи с разведывательным центром». Ответ: «Основной передаточный текст радиограммы в зашифрованном виде мне дан цифровой, составляемый мною по ключу, состоящему из фразы: «Выплывают расписные Стеньки Разина челны». Для зашифрования и расшифрования радиограмм служит специальная бумага в клеточку по горизонтали и вертикали. На первой строчке листа клетчатой бумаги размещаются строчки слова ключа полностью — они занимают по вертикали 31 клетку. Во второй строчке слова ключа повторяются с первой клетки и далее через одну клетку до 31-й клетки включительно. Таким образом, размещаем 16 знаков, оставшиеся 15 знаков начинаем размещать на этой же строчке также через одну клетку, но с той клетки по счету, в которой месяц будем работать, указывая тем самым цифрой название месяца. На третьей строчке пишутся цифры под буквами, начиная с буквы «А». Таким образом, зашифровываются буквы цифрами — в порядке алфавита».
Поскольку в плен попало большинство немецких агентов, в том числе их командир Г. Хасанов и, что самое ценное, радисты М. Бедретдинов и Б. Васильев, эти обстоятельства послужили веским основанием для советских контрразведчиков для принятия решения к началу радиоигры с Абвером.
После приземления парашютисты установили связь с Центром и в течение четырех дней передавали сообщения о своем благополучном приземлении и успешной работе по разбивке лагеря. Кроме того, на первом этапе «игры» ими было послано сообщение об истощении батарей питания для рации и недостатке продуктов питания: «Находимся четыре «Б», ждем остальных квадрат 75 и продукты, особенно хлеба. Привет всем. ХГС». В ответ на нашу телеграмму немцы радировали: «Группа Павлова и нужные вещи следуют в ближайшие дни. День высылки будет своевременно сообщен».
В ночь на 21 июля 1944 г. с самолета на парашютах было сброшено 16 сумок с продуктами питания. Однако по вине летчиков груз был сброшен не в обусловленном районе. Противнику 23 июля 1944 г. было передано: «Самолета над нами не было. Мы слышали гул самолета в 20 км юго-западнее и 30 км северо-западнее нас. Дело очень плохо. Надо летчиков предупредить, что если они блудят и не видят сигнальных костров, то лучше пусть не бросают. Володя, срочно дай нам ответ, имелись ли в сумках документы о нашем лагере, не опасно ли нам оставаться на старом месте, где сброшены сумки и где их искать. ХГС».
В ответной радиограмме Центр дал указание диверсантам оставаться на старом месте, указав, что в сброшенном грузе никаких документов не было и, кроме того, сообщил, что груз необходимо искать в 75 квадрате, в радиусе 20–30 км от обусловленного места сброски. 27 июля в 1 час 20 минут в обусловленном месте действительно появился немецкий самолет, с которого на четырех парашютах были сброшены для отряда продукты питания на 10 дней.
После сообщения немцам по рации о получении груза сразу же было начато легендирование широких возможностей отряда по созданию в Навлянском районе надежной опорной базы с последующей организацией активной подрывной деятельности на территории Брянской области и граничащих с ней областях.
Для использования этих возможностей от противника было затребовано пополнение людьми и снабжение. В ответ противник 5 августа радировал: «Ваши радиограммы получили. К отправке для вас готовим в данное время много питания, оружия, боеприпасов, обмундирования. Кроме этого, отправим еще группу в количестве 17 человек. Ожидайте примерно через неделю несколько полетов больших самолетов».
Однако прежде чем произвести сброску обещанного пополнения и материальных средств, противник попытался проверить станцию, передав 28 августа 1944 г. в адрес Хасанова следующую радиограмму: «Мы были у вас в последнюю ночь. Сброска не последовала из-за различных подозрений. Дайте какой-либо пароль из вашей работы два года назад. Привет всем».
В связи с получением этой радиограммы Хасанов в тот же день подвергнут тщательному допросу. Совместно с Хасановым «смершевцы» составили и в очередной сеанс связи 29 августа 1944 года передали противнику следующий ответ: «Володя, вы знаете, что я с вами не первый день работаю. Сейчас получается, что я вроде из доверия вышел. Самолета в последнюю ночь не было. Если летчики где-то блудили и что-то подозрительное видели, то нас это не касается. Нам обидно, что вы о нас так думаете. Вы спрашиваете пароль. Тогда нашим паролем были слова, написанные на желтой повязке, которую я носил на левой руке: Дойче Вермахт. Привет. ХГС».