Одновременно проводилась проверка населённых пунктов и лесных массивов, примыкающих к железным дорогам в радиусе 6-7 км.
В проведении операции участвовало:
1. Опер. состав органов НКВД, НКГБ, милиции, периферийных органов – 533 чел.
2. Рядовой состав милиции периферийных органов – 127 чел.
3. Бойцы истребительных батальонов – 5 045 чел.
4. Опер. состав транспортных органов – 133 чел.
5. Рядовой состав транспортных органов – 480 чел.
Всего 6 545 чел.
В результате операции было задержано более 4 500 разного рода нарушителей законов военного времени, в том числе:
- шпионов и подозреваемых в шпионаже – 5;
- немецких ставленников и полицейских – 14;
- бандитов – 12;
- дезертиров – 659, из которых уроженцев Калининской области – 113;
- воров – 130.
Было изъято и собрано оружия: пулемётов – 22, автоматов – 69, винтовок – 504.
Приводятся в донесении и сведения о некоторых лицах, а также подробности их задержания. К примеру:
16 апреля 1944 года на Ленинградском шоссе в 3 км от г. Невель был задержан и доставлен в Невельский РО НКВД Мишаров Фёдор Ильич, 1911 г. рожд., уроженец д. Гирсино Невельского р-на. Основанием к задержанию Мишарова явилось то, что у него в красноармейской книжке имелись исправления о призыве на службу. На первом допросе Мишаров показал, что он дезертировал из армии и находился на оккупированной территории; в 1943 г. был завербован немецкой разведкой и в октябре 1943 г. переброшен в тыл Красной Армии с заданием разведывательно-шпионского и диверсионного характера.
15 апреля Бежецкому РО НКВД стало известно, что в церкви на пасхальной службе находился Казаков Василий Сергеевич, 1908 г. рожд., уроженец д. Смердово Теблешского р-на Калининской обл., который Бежецким РО НКВД за дезертирство и бандитизм был задержан в феврале и военным трибуналом осуждён на 10 лет с заменой отправлением на фронт, но дезертировал снова…
«Весь список» подобных персон, особенно с подробностями их деяний, «пропечатать» здесь не представляется возможным – места не хватит. Ограничусь лишь неким Мордашкиным П.Н., 1924 г. рожд., уроженцем д. Заозёрье Невельского района, арестованным 13 апреля, который разыскивался РО НКВД как активный немецкий пособник, служивший в полиции… За время службы в полиции 21 раз выезжал на поиски партизан. В 1943 г. вместе с другими полицаями в д. Болдино Невельского р-на арестовал 13 человек семей партизан и всех расстреляли, имущество разграбили, а их дома сожгли.
Содержащиеся в донесениях подробности читать тяжело. Можете поверить на слово. Даже мне, человеку военному и войну пережившему… Одно хоть немного успокаивает – вера в торжество советского правосудия – в то, что преступники всё-таки получили по заслугам, не избежали суровой кары!
Но для «Мемориала» эти и им подобные преступники таковыми не являются. У мемориальцев свои законы, критерии и оценки. И вот в Твери в последние годы выходят аж три тома так называемой «Книги памяти жертв политических репрессий», в которых без труда можно найти уже знакомые по донесениям НКВД и прокуратуры фамилии. Теперь они реабилитированы, поскольку «пострадали невинно». В их числе уже известный читателю Становов И.М. из деревни Вески Тургиновского района. Реабилитирован ещё в 1964 году. Как и он, оказались невинными овечками Бобров А.С. и Шевелев С.В., тоже упомянутые выше. Они, кстати, мои земляки по Луковниковскому району Калининской области, в 1960 году, при Никите, упразднённому... Мне они «близки» не только по землячеству – не без их содействия 15 ноября 1941 года отряд карателей окружил партизанский отряд (№1 – 24 бойца) и разгромил его. В том бою погибло 11 партизан, 6 было взято в плен (позже все казнены), остальные вырвались из окружения. База отряда – а это был лесной хутор Дубки - кордон Мало-Кошенского лесника Николаева Петра Никаноровича – была разрушена и сожжена полностью, сам лесник и его старший сын Иван за пособничество партизанам через несколько дней были расстреляны.
Николаевы приходились нам близкими родственниками – женой лесника была Александра Андреевна - старшая сестра моего отца…
Если заняться статистикой мемориальского «памятного» тверского трёхтомника, то получается весьма занятная картина: по формально-юридическому критерию к реабилитированным можно отнести что-то около 21% лиц, включённых в «книги». Ведь даже неюристу ясно, что заниматься реабилитацией правомочно лишь то государство, при котором и по законам которого человек был осуждён. Не будь такого железного правила, нашлись бы «правдоискатели» да и потребовали пересмотреть дела, скажем, декабристов или, на худой конец, стрельцов, казнённых Петром Первым. Кстати, никто из вас не задумывался, почему Александр Ульянов, казнённый при царе, да к тому же родной брат Ленина, не реабилитирован?
Правильно: потому что приговорён к смерти и казнён «при царе».
Так что после 1977 года, а тем более после 1991 и ещё тем более – после сентября 1993 года всякая «реабилитация» - фикция и к праву никакого отношения не имеет.
Интересно, что сами нынешние «реабилитаторы», по-видимому, чувствуя свою полную подчинённость политикам-временщикам, в массе своей людям невежественным и подлым, делают, что хотят, да побыстрее – так, что рассмотрением дел на предмет реабилитации стала заниматься даже прокуратура.
Вот и получилось, что подавляющее число «реабилитированных» из третьего тома тверской мемориальской «Книги памяти…» стали таковыми по воле областной прокуратуры.
Кстати, в предисловии к третьему тому «книги» сообщается, что еще минимум две тысячи осуждённых военными трибуналами подлежат реабилитации.
Так что новая партия «мемориальной» макулатуры скоро может «увидеть свет».
Г.П. АСИНКРИТОВ,
капитан 2 ранга в отставке
НА «РУСИ СВЯТОЙ»
Работая над написанием статьи об истории традиционного русского народовластия, просматривал печатные издания русских православных староверов, которые начали легально выходить после опубликования 30 апреля 1907 г. Указа Николая II «О началах веротерпимости» (некоторые печатались и ранее, но за пределами Российской Империи), обнаружил ряд статей «не по теме», но весьма интересных. Например, такую:
В Печерском монастыре живет викарный епископ Нижегородской епархии. До декабря 1903 г. Епископ был Нестор, совершенно не обращавший внимания на безобразия монахов. Он был переведен в Черниговскую епархию, а на его место из Чернигова епископ Исидор.
До приезда преосвященного Исидора носились слухи, что он ужасно строг, везде ходит осматривает сам, осматривает даже конюшни. Ожидали со страхом. Наступил и день приезда. Не прошло двух часов, как Исидор отправился по кельям. В двух или трех кельях он заметил дым, пообещал послушников, которые накурили, выгнать. Первым визитом все дело и закончилось, пошло по-старому.
При епископе Несторе был такой случай. Иеродиакон о. Паисий выпил по случаю праздника Пасхи и отправился в город. Месяц с лишком он не являлся в монастырь, а шлялся по грязным вертепам Нижнего.
Посылали двоих послушников разыскать его. Послушники напрасно шлялись по Живоносной улице, главному пристанищу нижегородских босяков. Дали знать полиции. Едва-едва его выследила полиция и привезла в монастырь. Такие гулянки о. Паисия повторялись несколько раз, и потому его сослали в Арзамас на Высокую гору на черные работы.
При епископе Исидоре скандалы происходили ещё крупнее. Вот некоторые из них.
Иеромонах о. Иларий и послушник Иван Васильевич напились у знакомого в городе в гостях до потери сознания. В гостях был знакомый фотограф-любитель. Он предложил монахам сняться нагими. Те, не долго думая, согласились. Карточку голых монахов фотограф потерял. Её нашел околоточный надзиратель г. Пальмовский и в письме послал епископу Исидору. Случайно письмо попало иеромонаху о. Виктору, гонимому Исидором. О. Виктор прекрасно знал, что о. Иларий – любимец епископа Исидора; опасаясь поэтому, что он его не накажет, отослал карточку епископу Назарию.