«Выходит, почти неразрешимая по виду дилемма: для обогащения нужно просвещение, просвещение немыслимо без предварительного обогащения…». Иными словами, чтобы проводить модернизацию экономики и развивать инновации, необходимо иметь соответствующее образование. Для развития образования – в него надо вложить деньги.
Д.И. Менделеев продолжает: «Ныне сеют, а жатва далеко, и неизвестно – соберём ли. На этом стоит вся цивилизация, дикарь же этого не хочет – давай сейчас, и на этом начале грабежа основано многое…».
С этого и следует начать разговор о «реформе» высшего образования в России.
ЕГЭ – основа разгрома образования
«Реформы» нанесли существенный урон не только инновационному потенциалу, но и нанесли удар по будущему России – это сокращение расходов на образование, которые теперь находятся на уровне Турции. Количество школьников за 5 лет снизилось с 20 миллионов до 15 миллионов, целенаправленно снижается качество образования школьного и, естественно, высшего.
Если в советское время по числу студентов на 10 тысяч человек мы занимали второе место в мире, сейчас нас обогнали не только развитые страны, но и некоторые государства Латинской Америки. В Советском Союзе было 900 высших учебных заведений, на сегодняшний день государственных вузов осталось 650, происходит переход на платную систему образования.
Много красивых слов сказано о системе высшего образования страны: «Мы приступили к реализации масштабного национального проекта в образовании. Необходимо поддержать школы, ВУЗы с инновационными программами, дать фору талантливым преподавателям и одарённым ученикам» (В. Путин, 2005 год).
Но общему снижению уровня высшего образования в стране способствует переход на «двухступенчатый» уровень (4 года – бакалавр, ещё два года – магистр). Главная цель чиновников от науки - сделать дипломы наших высших учебных заведений действительными на Западе, что ещё больше облегчит выезд специалистов из России. Наше научное чиновничество превращается в подобие коллективного сутенёра, поставляющего за рубеж дешёвых учёных.
Практика наших чиновников показывает, что страна с сырьевой экономикой не заинтересована в подготовке высококлассных специалистов технического профиля.
Задумался главный редактор «Аргументов и фактов»: «Казалось бы, что ещё надо людям, которые “сидят на трубе”? Людям, которые выбивают у государства льготы и поблажки даже во время кризиса? Людям, которые полученные доходы прогоняют через зарубежные оффшоры и сокращают налоги, чтобы выдавить максимум прибыли из каждой капли нефти? Оказывается, им хочется ещё большего… Почему они так любят себя и так не любят всех остальных, “плюя на всех” с нефтяной трубы?»
Ответить на свой вопрос Н. Зятьков боится.
Свёртывание школьных программ изучения русского языка, истории, литературы с введением в оборот словарей русского языка, противоречащих друг другу, призвано воспитать не грамотного строителя светлого капиталистического будущего, а примитивного работника газово-нефтяной трубы.
Этому способствует внедрённый министром А. Фурсенко Единый государственный экзамен, в результате чего приёмные комиссии ВУЗов в 2009-м году были завалены заявлениями, которые никак не отражали желание бывшего школьника учиться именно в этом высшем заведении. В результате в технические ВУЗы попали студенты не только не знающие геометрию, но и русский язык. Кроме того, эта система открывает широкие возможности для поступления в ВУЗы людей, имеющих хорошие деньги для покупки лучших аттестатов об окончании школы и результатов ЕГЭ.
По разным данным, в ходе проверки знаний первокурсников на предмет соответствия баллам в сертификатах ЕГЭ, от 20 до 60% не смогли подтвердить свои высокие оценки. 40% первокурсников мехмата и факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ не справились с диагностическим тестированием, в Финансовой академии высокие баллы, полученные на ЕГЭ по математике, подтвердили 30% студентов первого курса. В Высшей школе экономики знания по физике и математике у половины студентов, зачисленных на бюджетные инженерные направления, соответствуют тройке.
По словам ректора РГМУ им. Пирогова Николая Володина, новая система набора в ВУЗы породила чудовищную логику: «не возьмут в пищевой – пойду в медицинский» («Новые известия», 12 ноября 2009 г.).
Вот один простой пример: 90% первокурсников кафедры университета, готовящей специалистов по информационным технологиям, в первую экзаменационную сессию экзамен по высшей математике не сдали. Что же будет дальше с подобными «специалистами»? Теперь предполагается собрать родительское собрание вместе со студентами для обсуждения создавшегося положения.
В такой ситуации можно ли говорить о качестве знаний у студентов, о качестве выпущенных специалистов и о каком-либо «светлом» инновационном капиталистическом будущем для страны?
Ещё один интересный момент: если профессорско-преподавательский состав технических высших учебных заведений потрясён уровнем незнания первокурсников, то в гуманитарных заведениях первая сессия прошла спокойно. Это и понятно, так как в гуманитарных институтах не нужно иметь начальное школьное представление о высшей математике, которая, по мнению министра, «нарушает креативность».
В советское время по числу студентов на 10 тысяч человек населения мы занимали второе место в мире. Сейчас по этому показателю (179 студентов) нас обогнали Канада (299), Австрия (227), Бельгия (224), Финляндия (220), Испания (187) и некоторые государства Латинской Америки. Ежегодно страну покидает до 15% выпускников ВУЗов.
По данным ЮНЕСКО, Россия по интеллектуальному потенциалу молодёжи скатилась с 3-го места в мире (1953 г.) на 40-е, по другим данным – на 47-е место. За период «реформ».
«Новые Известия» (12 ноября 2009 г.) в статье под названием «Это “через-чюр”» пишет: «Эксперты убеждены: важную роль в скудном багаже знаний, с которым вчерашние школьники приходят в ВУЗы, сыграл ЕГЭ. Вставка буковок и галочек в уже напечатанный текст мало помогает развитию родной речи…».
Новые правила приёма с учётом ЕГЭ рассчитаны на подготовку обслуживающего персонала государства суверенной бюрократии – юристов, экономистов, исторических ревизионистов и пр., а не на развитие инновационной экономики.
Иными словами, разрушение инженерно-технического образования носит системный характер, и никакая отставка министра А. Фурсенко не изменит государственной линии руководства страны, что и подтвердил Д. Медведев:
«Решение принято. Нужно разработать оптимальный механизм, по которому этот экзамен будет приниматься».
И действительно, в октябре 2009-го года при своей администрации президент организовал комиссию «с целью изучения путей совершенствования системы Единого государственного экзамена» («Новости». Газета.ru).
На встрече с министром А. Фурсенко президент сказал про ЕГЭ: «Это правильное направление совершенствования нашего образования. Это система, которую мы обсуждаем и с вами, и с представителями педагогической общественности, но, как и всякая система, она не свободна от недостатков» (ИТАР-ТАСС).
Совет Федерации также создал специальную комиссию по ЕГЭ, она выпустила доклад, где говорится (РИА Новости, 25.12.2009):
«Многие из поставленных задач по реализации ЕГЭ не были достигнуты или достигнуты лишь частично…Перевод ЕГЭ в штатный режим функционирования без полномасштабного обсуждения и подведения итогов эксперимента комиссия считает преждевременным, и в существующем виде ЕГЭ не отвечает требованиям, которые заложены в федеральном законодательстве, касающемся образования», т.е. пока существует система разгрома образования, которую представляет А. Фурсенко, на существенные изменения рассчитывать не приходится.
Это отлично понимают «дорогие россияне». Вот что пишут они по этому поводу в Интернете (декабрь 2009-го года):