Второй вариант. Президент считает, что формулировка вопроса не соответствует Конституции, а инициативная группа считает, что соответствует. В вопросе толкования Конституции у президента и граждан равные права, вернее, равное отсутствие прав, поскольку ни президенту, ни инициативной группе Конституция не дала права толковать себя. Как быть?
Конституция в пункте 5 статьи 125 указывает выход: «Конституционный Суд Российской Федерации по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, органов законодательной власти субъектов Российской Федерации дает толкование Конституции Российской Федерации». Причем, заметьте, не написано, что Конституционный суд дает толкование действующей Конституции, он дает толкование и будет толковать Конституцию даже в случае ее изменения. А президент, в отличие от ЦИКи, имеет право (обязанность) обратиться в Конституционный суд с предложением дать толкование соответствия Конституции выносимого на референдум вопроса. Решение Конституционного суда в России обязательно и не подлежит оспориванию, следовательно, в зависимости от этого решения президент либо продолжит процедуру референдума, либо инициативная группа откажется от данной формулировки вопроса, либо исправит его, либо будет жаловаться в Страсбург. Что тут непонятного?
Но для АВН это не единственный свет в окошке, ведь когда мы начнем процедуру подготовки к референдуму, нам, АВН, никакое крючкотворство на тему, о которой я написал выше, не нужно. Я не говорю, что этого делать не надо или не придется делать. Но, сами посудите, ведь в случае препятствий со стороны ЦИКи или президента нет проблем в подписные листы вставить строчку «за этот закон» и продолжить сбор подписей до получения их в количестве, равном большинству избирателей, – закон будет принят и без ЦИКи и президента. Велика ли разница для 50 тысяч человек АВН (с миллионами сторонников) собрать 2 миллиона подписей за месяц или 50 миллионов подписей «за» - за неопределенный срок? А когда закон будет принят народом, не исполнять его будет невозможно – собственные телохранители пристрелят за его неисполнение, даже если они выписаны из Америки.
Закончу эту работу объяснением, почему я уверен, что судьям Конституционного суда еще предстоит ответить за своё Постановление №3 от 21 марта 2007 года. Дело в том, что в резолютивной части Постановления они извернулись и не стали говорить о праве государственных органов запрещать вынесение на референдум не нравящихся государственным органам вопросов, однако в мотивировочной части написали об этом прямо.
Начали, вроде, «за здравие» (выделено мною): «…Конституция Российской Федерации непосредственно не предусматривает процедуру проведения референдума Российской Федерации и не определяет, какие вопросы могут выноситься на референдум (за исключением проекта новой Конституции Российской Федерации), а также не называет государственные органы, призванные обеспечивать его проведение (за исключением президента Российской Федерации, который назначает референдум)». То есть установили, что народ в Конституции никому не поручил определять, какие вопросы можно выносить на референдум. Однако далее судьи пишут: «Как следует из указанных статей Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 71, 72 и 76 (часть 1), институт референдума в строгом соответствии с его конституционными основами должен быть урегулирован в федеральном конституционном законе, которым определяются требования к форме и содержанию вопросов, выносимых на референдум».
При этом в статьях 71 («В ведении Российской Федерации находятся:…»), 72 («В совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находятся:…») и в части 1 статьи 76 («По предметам ведения Российской Федерации принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, имеющие прямое действие на всей территории Российской Федерации») и слова нет ни о референдуме, ни о вопросах референдума. И судьям надо будет объяснить, путем каких умозаключений они пришли к выводу, что положения статей 71, 72 и 76 (часть 1) Конституции разрешают государственным органам предъявлять требования к «содержанию вопросов, выносимых на референдум». Повторю, государственным органам вмешиваться в содержание вопросов, выносимых на референдум, - это попирать суверенитет народа, а попирать суверенитет народа – это небезобидно.
Ещё раз напомню, что после расстрела Верховного Совета (захвата Ельциным и его бандой законодательной власти), у США в России оставалась единственная надежная шестерка – Ельцин. Поэтому американцы и писали текст Конституции России под него, а после безусловной поддержки Ельцина народом в конце 80-х и в начале 90-х и после подчинения им продажных СМИ возникла эйфория, что опора Ельцина – это народ, которой может быть запросто одурачен «талантами» подлых СМИ. Результаты этой эйфории видны и в Конституции России.
Вот смотрите. Есть в Конституции (причем – в ее «Основах»!) положение: «Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону». А в Уголовном кодексе есть закон – статья 278, подкрепляющая это положение: «Действия, направленные на насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение Конституции Российской Федерации, а равно направленные на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации, - наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок до двух лет».
А если спросить, что каждый из нас понимает под захватом власти, то в подавляющем большинстве оказывается, что это нечто вроде киргизского варианта – смещение президента и разгон парламента некими лицами. Так вот, Конституция России в первую очередь имеет в виду не это.
Процитирую вместе положения статьи 3 и статьи 11 Конституции:
Статья 3. «1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ.
2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления.
3. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы».
Статья 11. «Государственную власть в Российской Федерации осуществляют Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Российской Федерации, суды Российской Федерации».
Исходя из наших,названных выше «киргизских» представлений о захвате власти, к какой статье – 3 или 11 – нужно отнести положение: «Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону»?
Если опираться на наши представления, то к статье 11, ведь именно в ней указаны и президент, и Дума, а в статье 3 ни президент, ни Дума даже не упоминаются. Однако Конституция России думает совсем не так, и положение: «Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону» - является четвертым пунктом статьи 3. Мало того, в этом положении не говорится, что речь идет о захвате государственной власти. «Захват власти» и «присвоение властных полномочий», то есть присвоение полномочий президента или депутатов, разделены не соединительным союзом «и», а альтернативным союзом «или». То есть захват власти и захват кресел властных полномочий президента и депутатов - это не одно и то же! Под захватом власти Конституция учитывает случай, когда президент и депутаты могут быть теми же - законными, а власть будет захвачена. Чья власть и кем? Ответ один: Конституция рассматривает и случай, когда власть будет захвачена у народа и захвачена членами государственной власти - президентом, депутатами и судьями. А захватить власть у народа можно только одним путем – лишить его возможности свободно выражать свою волю непосредственно через референдум и сделать выборы несвободными – не допустить к участию в них тех, кого народ желает, и фальсифицировать результаты голосования.