А у Владимира Васильевича Квачкова на 18-е марта большие мероприятия к защите диссертации намечались, предстояло обмыть монографию, короче, надо было срочно дачу готовить к большому приёму гостей. Он меня к этому делу подключил и сына своего Сашу подтянул. Первым делом надо было освещением заняться. Обратились к электрику, тот такую цену заломил, что мне на полгода жизни хватит. Тогда я своего друга Сашу Найдёнова попросил помочь проводку сделать, он, как моя дочка говорит, рукодельник и чинильник, - всё может. Первый раз мы с Сашей Найдёновым на дачу 6 марта приехали. Снега там тогда много было. У гаражных ворот – практически по замок. А у меня на квартире трое без дела сидят, ждут отправки в Вологду, решили их задействовать снег чистить. В другой раз через неделю собрались, но натопить дачу заранее у Саши Квачкова не получилось, холодно, не поработаешь. Правда, посидели, погрелись за столом, может даже чуть излишне, Саша Найдёнов поскользнулся на крыльце и сильно повредил тогда руку. Так что 16-го она у него даже не сгибалась. Я настаивал, чтобы он к врачу обратился, да у него одно домашнее лечение… 16-го мы с Карватко и Найдёновым проехали по магазинам, закупили всё, что надо для ремонта. Правда, Саша снова расслабился и в кресле заснул, а тут Васильич неожиданно приехал, видит такую картину: «Всё, - говорит, - праздник жизни закончился, все по домам. Два дня осталось. Завтра надо всё сделать!». Но я домой не поехал, жена не любит, когда я в таком состоянии. Поехал к Ефремову, он ветеран ВДВ, главный редактор журнала «Радонеж». Мы с ним еще продолжили, часов до пяти… Встали поздно, пообедали, то да сё… По радио только и говорят о покушении на Чубайса. Вдруг выскакивает фамилия Квачкова. Я, естественно, к Васильичу домой. Куда там! ОМОН в три кольца вокруг дома, весь двор телевизионщиками забит. Со всего мира журналисты! Уже тогда понятно стало, что это грандиозная провокация. Предстояло выяснить – какая. Собрать информацию, проконсультироваться, подумать. Но довершить расследование нам не дали. 20 апреля нас арестовали. Вот, в принципе, и всё».
Судья пытается отстоять прокурорский допрос Яшина: «Подсудимый, Вы будете отвечать на вопросы защиты и обвинения?».
Яшин стоит на своем: «Нет, я же это сразу оговорил».
Судья со вздохом обращается к заветному пьедесталу: «Уважаемые присяжные заседатели, есть ли у вас вопросы?».
В зале оживление. Оно и понятно: сейчас присяжные сформулируют свои вопросы, из того, что и как они спросят, хоть чуть, но прояснится, наконец, что думают они об этом деле. Прервётся каменное молчание присяжных заседателей. Сфинкс заговорит!
Для составления вопросов присяжными заседателями судья объявляет короткий перерыв. После перерыва присяжные передают судье лист с вопросами, та внимательно вчитывается в список: «Назовите, пожалуйста, руководителя организации, которая сделала заявку о наборе охранников?».
Яшин: «Борцов фамилия его. Фирма «Борцов и компания». С представителем данной фирмы мы общались в Москве. Его зовут Виктор. Его телефон был зафиксирован у меня в билинге».
Судья продолжает развивать тему, формулируя скорее всего уже собственные вопросы, присяжные не могли предвидеть, что Яшин упомянет про телефон и билинг: «Под каким номером он значится в Вашем телефоне?».
Яшин тоже понимает, что вопрос не от присяжных, да что поделаешь, судье перечить теперь – себе дороже: «Виктор. Вологда».
Судья: «Кто на кого вышел – он на Вас или Вы на него?»
Яшин: «Мы были на праздновании дня войск специального назначения. Пошел разговор кто чем занимается, кто чем может помочь. У меня такая ситуация тогда была, сам был готов поехать на заработки».
Судья возвращается к поданному ей списку: «Когда и при каких обстоятельствах Вы познакомились с Мироновым Иваном и какие у Вас были взаимоотношения?»
Яшин: «Знакомство состоялось через его отца. Владимир Васильевич общался с Борисом Сергеевичем Мироновым, и я с ним познакомился. А потом мы с Иваном телефонами обменялись. Он парень общительный. Иван помогал мне, у него машина была. Но он очень плотно занимался наукой, писал диссертацию, готовился к защите. Мне импонировала его целеустремленность, но я от всего этого далёк. Ни в какие свои дела, ни в коммерческие, ни в ветеранские, я его не вмешивал».
Судья: «16 марта Вы во сколько уехали с дачи Квачкова?»
Яшин: «Я уехал с Владимиром Васильевичем и Сашей Квачковым на СААБе около девяти часов вечера. Они меня добросили до Москвы».
Судья: «Были ли Вы на даче у Найдёнова 17 марта? Если да, то как добрались до дачи?»
Яшин: «Добрались мы до дачи Найдёнова на электричке, несколько дней там всей семьёй жили, пока пытались разобраться в ситуации».
Судья: «Можете ли Вы восстановить в хронологическом порядке картину своих действий 16 и 17 марта 2005 года?»
Яшин: «16 числа ближе к обеду выехали в Жаворонки. Мне Алексей, парень, который на квартире жил, дал список необходимых вещей для ремонта. Что-то купили; из того, что было закуплено, часть на квартиру отвезли, часть – на дачу. Тут как камень с души: работа началась, тем более ребята и снег уже расчистили. Купили мясо для шашлыка, ну и под шашлык… Поехали, сразу же шашлыки затеяли, разговорились. Александр Найдёнов определил объём работы. Пока шашлыками занимались – уже темно стало. Ремонтом по-настоящему не успели заняться, только Квачков Саша что-то там делал. Потом приехал Вадим на своей машине с Мироновым, они о чем-то с Сашей Квачковым договаривались. Мы не планировали, что они приедут».
Судья запуталась в действующих лицах и, чтобы держать руку на пульсе сюжета, поинтересовалась, разумеется, от лица присяжных: «Что это ещё за новое действующее лицо - Вадим?».
Яшин поясняет: «Я о нем говорил в прошлых показаниях – Вадим Редькин. Он за рулем тогда был, у Ивана Миронова машина сломалась. Ну, Редькин за рулём, Миронов не пьет, вот мы втроем – я, Саша Квачков и Найдёнов посидели. Ещё Карватко был, но Карватко уехал раньше. Саша Найдёнов ему чуть машину не сломал. Он обиделся, уехал, а Саша пешком ушел. Когда мы уезжали с Квачковыми, я Ивана Миронова не видел, но так как они вместе приехали, я решил, что Иван там еще оставался. Потом я приехал к Ефремову, и мы с ним общались часиков до пяти. На следующий день услышали про Чубайса. Потом я поехал к Квачкову. Там ОМОН в три ряда, все радиостанции мира на Бережковской набережной. Поехал домой. Там Найдёнов. Решили посидеть-подумать, определить порядок действий. Вечером поехали к Найдёнову на дачу в Гжель. Вот и всё – по хронологии».