— Возможно, это и не будет считаться веским доказательством, — ответил Пуаро, — но наверняка вызывает очень интересные соображения.
— Нам-то нужны не соображения, а вполне конкретные факты, — сказал Спенс. — Нужно найти кого-нибудь, кто видел Дэвида Хантера в «Олене» или вблизи от него в субботу вечером.
— Это-то несложно, — угрюмо заметил главный констебль.
— В моей стране это было бы несложно, — сказал Пуаро. — Там на каждом углу маленькое кафе, где кто-то постоянно пьет по вечерам кофе. Но в провинциальной Англии!.. — Он развел руками.
Инспектор кивнул.
— Часть людей сидят в трактире и не выйдут оттуда до закрытия, а остальные у себя дома слушают девятичасовую передачу новостей. Если вы пройдетесь по главной улице между восемью тридцатью и девятью часами, не встретите ни души.
— Убийца на это рассчитывал? — предположил констебль.
— Может быть, — ответил Спенс, у которого был довольно несчастный вид.
Главный констебль и коронер ушли. Спенс и Пуаро остались вдвоем.
— Вам не нравится это дело, не правда ли? — с сочувствием спросил Пуаро.
— Этот молодой человек раздражает меня, — сказал Спенс. — С такими людьми ни в чем нельзя быть уверенным. Когда они невиновны, держатся так, что никто не сомневается в их причастности к преступлению. А когда виновны — вы могли бы поклясться, что они чисты как ангелы.
— Вы думаете, что он виновен? — спросил Пуаро.
— А вы? — ответил вопросом Спенс.
Пуаро развел руками.
Хотел бы я знать, — сказал он, — какие именно факты говорят против него.
— Вы имеете в виду не точные улики, а все факты, которые дают возможность строить предположения?
Пуаро кивнул.
— Зажигалка, — сказал Спенс.
— Где вы ее нашли?
— Под телом.
— Отпечатки пальцев?
— Никаких.
— А, — сказал Пуаро.
— Да, — сказал Спенс. — Мне это и самому не очень нравится. Затем — часы этого человека остановились на девяти часах десяти минутах. Это вполне соответствует медицинскому заключению и показанию Роули Клоуда, что Андерхей с минуты на минуту ждал посетителя.
Пуаро кивнул:
— Да, все очень точно сходится.
— По-моему, мосье Пуаро, нельзя не принимать во внимание, — продолжал Спенс, — что Дэвид — единственный человек (точнее говоря, он и его сестра), у которого есть хоть какой-то мотив. Или Дэвид Хантер убил Андерхея, или же Андерхей был убит неким приезжим, который следовал за ним по каким-то причинам, о которых мы ничего не знаем. Второй вариант кажется совершенно неправдоподобным.
— О, с этим я согласен.
— Видите ли, в Вормсли Вейл нет никого, кто был бы заинтересован в этом убийстве, разве что по воле судьбы здесь живет кто-то, кроме Хантера, кто был связан с убитым в прошлом. Я никогда не исключаю возможности таких совпадений, но в данном случае нет ни намека на что-нибудь подобное. Роберт Андерхей был чужим для всех, кроме Розалин Клоуд и Дэвида Хантера.
Пуаро кивнул.
— Семья Клоудов должна была бы беречь Роберта Андерхея как зеницу ока. Будь он жив и здоров, им бы обломилось огромное состояние, которое они поделили бы между собой.
— И снова, mon ami, не могу с вами не согласиться. Роберт Андерхей, живой и здоровый, — это как раз то, что им было нужно.
— Итак, наш вывод остается прежним: Розалин и Дэвид Хантер — только у них двоих есть мотивы к преступлению. Розалин была в Лондоне. Но Дэвид, как мы знаем, в тот день был в Вормсли Вейл. Он прибыл на станцию Вормсли Хит в пять тридцать.
— Итак, мы имеем мотив (записываем это крупными буквами) и тот факт, что с пяти тридцати и до какою-то не установленного времени Хантер был здесь.
— Точно. Теперь возьмем рассказ Беатрис Липинкот. Я ей верю. Она действительно слышала то, о чем рассказывает, хотя, возможно, несколько все приукрасила — ведь это так свойственно человеческой натуре.
— Еще как свойственно, вы правы!
— Помимо того, что я хорошо знаю эту девушку, я верю ей и потому, что некоторые вещи она просто не могла бы выдумать. Например, она никогда прежде не слышала о Роберте Андерхее. Поэтому я верю ей, а не тому, что рассказал Хантер.
— Я тоже, — сказал Пуаро. — Она произвела на меня впечатление необыкновенно правдивой свидетельницы.
— И у нас есть подтверждение, что ее рассказ правдив. Как вы думаете, для чего брат и сестра отправились в Лондон?
— Это один из самых интересных для меня вопросов.