Я честно сказал об этом американцам, предупредив их, что вряд ли они отыщут в болотном краю что-либо ценное, но все предостережения были проигнорированы. А сеньор Хорган, преисполнившись восторгом, так крепко хлопнул меня по спине в знак ободрения, что я даже пролил пульке!
Таким вот образом всё и устроилось. В положенный срок мы втроём отправились в джунгли, и у меня поначалу не было причин для сожаления: мои наниматели на равных несли свою часть поклажи и не уклонялись от трудностей похода.
Тем не менее, жара становилась всё более удушающей, а полчища атакующих нас насекомых – всё многочисленнее. Даже я, с младых ногтей привыкший к особенностям тропического климата, мало-помалу стал испытывать дискомфорт. Американцы же день ото дня делались всё более раздражительными и частенько ссорились между собой. Сеньор Мартино не упускал возможности поохотиться за змеями, что становилось причиной многочисленных задержек. Он убивал ползучих гадов, а перед сном в свете костра снимал с них кожу. Сеньор Хорган напротив, боялся змей. Как выяснилось впоследствии – не напрасно… К слову говоря, теперь и я сильно не люблю этих мерзких созданий!..
Питались мы по-походному, не слишком обильно. Однажды нам посчастливилось подстрелить ягуара… Москитные сетки на лице и те, что закрывали вход и вентиляционные отверстия в палатке, практически не спасали от мошкары. Казалось, пути не будет конца, и нам вечно придётся продираться сквозь джунгли, орудуя мачете до мучительной боли в руках. Дни тянулись за днями, ночи стали длиннее…
Сеньор Мартино продолжал убивать змей, снимать с них кожу и наращивать запас шкур. Когда его рыжеволосый компаньон выразил по этому поводу неудовольствие, герпетолог со смехом заявил, что запах его трофеев отпугивает ягуаров и других опасных хищников. Потом они снова поспорили насчёт карты, и вновь сеньор Мартино отказался показать её.
- Что-то Вы через чур настойчиво стали напоминать мне о карте, - сказал он, и рука его потянулась к поясу с оружием. Однако, он быстро прервал это движение, и, вполне возможно, сеньор Хорган его не заметил.
Очередная волна мошкары налетела из темноты и по глупости устремилась прямо в огонь. Я смазывал затвор своего ружья и напевал старинную балладу. Издалека донёсся чей-то пронзительный визг, и, волей-неволей, я быстро перекрестился. Наблюдавший за мной в этот момент Хорган засмеялся:
- А я полагал, что ты храбрый человек, Хуан!.. Боишься криков пумы?
- Это была не пума, сеньор, - ответствовал я, - вернее, - не совсем пума… Так обычно кричит человеческая душа, пребывающая в облике зверя.
- Оборотни!.. – Скептически ухмыльнулся рыжий.
Я покачал головой:
- Нет же, сеньор. Какой-то колдун переправил часть души в тело пумы. Зачем это делается, мне не ведомо… Возможно, этой ночью ему потребовалось совершить некое важное дело. Убить врага или отомстить за обиду… Крик настоящей пумы совсем другой!..
Хорган пробурчал о чём-то, я не понял, что именно он сказал. К нашему разговору присоединился Мартино.
- Хуан толкует об очень старых легендах… В Бирме поговаривают о тиграх-оборотнях, в краю инуитов на севере – о таких же тюленях. Многие первобытные люди верят, что человеческая душа может входить в тела различных животных.
Я позволил себе слегка улыбнуться:
- Я не очень-то суеверен, сеньор! Во всяком случае, когда нахожусь подальше от джунглей… А знаете ли Вы Педро-безумца, который живёт в полуразвалившейся хижине на берегу моря? У него лицо пумы! И всем хорошо известно, что его душа может войти в тело пумы, когда только он пожелает…
- У того человека просто имеются следы проказы на лице. – Начал объяснять Мартино. – И если он теперь слегка похож на льва, то это вовсе не означает…
Тем временем Хорган оторвал наконец губы от бутылки, которую выпил почти полностью, и громко расхохотался. Наставив на Мартино палец, он сказал:
- Ты, наверное, тоже отмечен каким-то волшебным образом! Каждый раз, когда туземные мальчишки видят змею, они, надо полагать, крестятся и приговаривают: «Буэнос диас, сеньор Мартино! [7]».
Последнему эти слова явно не понравились – его глаза приобрели пугающий тусклый блеск, реально ужаснувший меня. В тот момент он как никогда всем своим обликом стал напоминать змею.
Чтобы сменить тему, я сказал, что эта местность буквально насыщена разными суевериями.
- Очень древний тот край, в котором мы находимся, и его мало кто посещает. Но когда-то давно здесь процветал народ, который построил Боатль. Со временем эти люди все вымерли, но поскольку их раса была не совсем человеческой, остатки древней силы ещё дремлют тут. Образно говоря, ею пропитан воздух… Не знаю, как сказать понятнее… Наши старики говорят, что эти болота прокляты!..