А уж, на какие ухищрения шли, чтобы исходники достать — это уже вообще не опишешь, не расскажешь. Праздником становился "день донора" — вот уж где раздолье было. А так, в основном, процветал подкуп должностных лиц и элементарное, простите, хищение социалистическо — медицинской собственности.
Но находились УМЫ!!!
Когда у нас в батальоне ввели должности замполитов рот, напомню, то приехали молодые лейтенанты. Из Львовского культпросветполитиического.… Нам достался л-т М-чак. Про него долго можно было рассказывать. Но жуть он был ходячая. Вообщем настоящий и типичный для того времени политтруженник. Ничего не умеющий, зато всё знающий, подловатый, верноориентированный, не брезгующий никакими методами типа вытряхивания и даже чтения солдатских писем. Как тех, что мы писали домой, так и тех, что из дома получали. Ну а команда "вывернуть карманы", была его любимой. И в то же время трусливый и всегда опасающийся "как бы чего не вышло". Но был он жуткий, как у нас говорили "очкогрёб". Т. е. стремился ежесекундно исполнить прогиб любой степени. На этом его и "покупали".
Однажды, один из наших заплетушечников умельцев всех нас, его сослуживцев страшно удивил. Практически мы не просто…, а ОХУиудивились!!! ОН!!! ПОДАРИЛ!!! ЗАМПОЛИТУ!!! ЁЖИКА!!! Ёжик — это вообще был высочайший пилотаж в плетении. Даже кот и то был проще в исполнении. На всё наши вопросы типа: "Зачем ты, Пашка?" он улыбался и говорил про то, что, мол, всё сами увидите.
Я не буду интриговать, а просто расскажу всё по порядку.
После этого нечаянного подарка, замполит с Пашкой стал разговаривать иногда. И не только о воинской дисциплине. Потому как служил Паша уже крайний период и был, как выражался наш ротный дуэт — "сладчайший" наш командир роты Арахискин и этот самый как его, с большой степенью издёвки, называл наш старшина — "верный боевой комиссар", литинант М-чак — потенциальным сырьём для дисбата и закоренелым преступником. Хотя Пашка то, как раз, ничем таким плохим и не занимался. Был он вполне спокойным и ровным дедом. Молодёжь не обижал и на службу "забивал" в меру. Не больше и не меньше остальных. Дед есть дед. Но и не стелился перед старшими по званию и не стучал никогда. Ни на нас, ни на них.
А тут вдруг такой, нетипичный для "правильного деда" поступок.
Но прошло немного времени и всё стало на свои места. Пашка засел в ленкомнате. Забив на все наряды, занятия и прочие непрофильные военно-бытовые занятия. М-чак, как безумный, стал таскать в упомянутое помещение всякие свёртки, банки и прочие коробки. Пашка, конечно же, был прижат и допрошен. Деваться ему было особо некуда и он, что называется "раскололся".
Развёл он замполита на его желании выгнуться в сторону большого батальонного зама. И предложил ему создать, в виде дембельского аккорда, большое эпическое панно. "Ленин на башне броневика в момент прибытия его в Петроград на Финляндский вокзал