Силён и могуч. Тут не поспоришь.
Вернулись мы на место. А там уже наш ПРТК стоит около нас. Спят как сурки, только командир с начальником станции карту рисуют, записи монтируют — к разбору готовятся. Состояние у людей — спички в глаза вставляй. Зашёл поздоровкаться и… вообщем с удовольствием подключился. Люди хорошие, а потом начальник станции Валера, земеля.
Изо всех отпусков мне передачки от родителей привозил — ну разве тут откажешь? А главное — интересно мне было — как там, кто, где и с кем воевал. Знание, знаете, оно сила. Хотя бывает так, что меньше знаешь … дольше проживёшь.
Сижу, помогаю монтировать, реестр писать. Все довольны. Тут Ионыч приходит…, домой ехать пора. В батальон. Нам отбой дали — выдвигаться пора. Ионычу, понятно, домой охота. К жене и деткам. Это нам… чем дольше на полигоне — тем не хуже. Мужикам то из пункта всё одно разбора этапа ждать, никуда не тронешься. Вот командир и запросил разрешения у руководителя учений (формально-то мы в его распоряжении до окончания "войны") оставить меня в своей группе. Естественно получил добро.
Долго мы сидели, концерт клеили. Ребята глаза продрали, даже не удивились. Командир с Валеркой такую карту красивую нарисовали, Греков, практически с Айвазовским. У них секрет один был, они все обозначения на карте не карандашами "поднимали", а краской акварельной. Перетирали их и ваточкой, ваточкой… насухую. Очень получалось красиво. Только не дай Бог, влага попадёт — тогда всё растекается и расползается. Но на это рассчитано не было. Не для полевых же действий готовился документ.
И вот в процессе этой нашей работы, можно сказать, ковки победы над злобным и коварным врагом, прибыло начальство. Начальник нашего отдела, тот самый подполковник "из Внешторга", который….
Нас выгнали на волю покурить и долго там вели секретные переговоры. Но чай пить позвали. Даже кофий предлагали, но мы не стали. Потому как хотелось хоть пару часов поспать. Подполковник привёз конфет и пару шоколадок, так что мы оторвались.
Вот ответьте — почему в армии так хотелось сладкого? Помню больше всего шли леденцы, от кроны до трёх пакетик стоил. В пакетике сто пять грамм. Или орешки засахаренные, т. е. зажаренные в сахаре. Кажется, две кроны пакетик стоил. Бросишь его в рот, орешек, в смысле. Сначала сахар этот обожженный рассасываешь, а потом начинаешь орешек потихоньку разгрызать. Не спеша так… с удовольствием. Кайф! Но больше всего конечно мы любили конфеты "БОН ПАРИ". Но это для богатых. Три кроны пакетик. Леденцы такие фруктовые. Это просто словами не выразить. Они такие разноцветные и с разным вкусом. Т. е. со вкусом разных фруктов. И просто как будто ешь эти фрукты. Кстати когда через восемнадцать лет прилетели мы в Чехию, и я такую конфетку взял в рот…, то испытал разочарование. То ли я изменился, то ли конфеты, но осчучение было не то. Были ещё такие малинки. Те две кроны стоили. Тоже леденцы, красного цвета, в форме малинок. И вкус был малины — правда, не вру.
Вот за чайком и состоялся разговор. Со мной и Лёнькой. Серьезный такой разговор. По поводу службы и жизни дальнейшей. Мы обещали подумать. Причём без иронии и не в смысле — лишь бы отвязался. Потому что, повторюсь — разговор был серьезный и на равных. Тут не отмахнёшься.
Дорога домой …
Итак, вернёмся к серьезному мужскому разговору. Сами понимаете, что прозвучало предложение продолжить службу. Что странно, для нас, во всяком случае, нам не предложили полковничьих должностей, персональных автомобилей и личных вертолётов. Это было для нас, может и непонятно, но вполне ожидаемо. Хотя не скрою, и обидно.
Предложение, сделанное нам с Лёнькой, было простое и лаконичное. Есть, мол, в Группе два фургона, кунга, если по военному, новеньких и вам хорошо известных. Но вот незадача, нет у этих фургонов хозяев. И нашему отделу, ну и конечно его начальнику, было бы приятно и желательно (а может наоборот — уже не помню), чтобы ключи от них оказались бы в карманах ваших, ребята, кителей.
Если говорить проще — было предложено продолжить службу в качестве начальников этих станций.
Честно говоря, если бы подобное предложение прозвучало бы где-нибудь во внутреннем округе, то понимания и интереса, скорее всего не возникло бы. Но тут дело другое. Времена то были…, а материальных благ хотелось, чего уж душой кривить.
Одним словом предложение было принято.
Документы были оформлены практически моментально. Оформлены и отправлены. Разница в статусах правда была. У Лёньки за плечами был техникум. Поэтому он ждал присвоения звания и.… Мне же предстояло снова учиться. Утешало одно, школа была совсем рядом с домом и в месте, с детства мне родном и известном.