— Мам, я… люблю женщин. Точнее, я люблю одну женщину, но я хочу сказать, что… В общем, я лесбиянка.
Мама продолжила молча смотреть на меня, но со стороны отца я услышала глубокий вздох.
— Ну, наконец-то теперь все встало на свои места, — пробормотал он.
— Какие места, Коля? – голосом, больше похожим на комариный писк, проговорила мама.
— Теперь хотя бы понятно, почему она ни разу не приводила домой парня, — пожал плечами отец.
— Коля, твоя дочь только что сказала, что она… Я не верю… — покачала головой мама. – Ира, а как же Антон? Я думала, у вас что-то наметилось?
— Ой, мам, Антон вообще гейский гей, — раздраженно проговорила я, уже порядком устав от этого имени. – Только не говори его матери, я прошу тебя.
— Так и знал! — воскликнул папа, чем меня удивил. – То-то он мне показался каким-то странным! Теперь все понятно, — усмехнулся отец. Похоже, он был единственным, кто чувствовал себя в этой ситуации комфортно.
— Извините меня, — проговорила мама и встала из-за стола. – Я сейчас.
Она вышла в кухню, а я вздохнула. Я предполагала, что она не будет радоваться этой новости, как известию о том, что я выхожу замуж, но все-таки я почему-то надеялась на лучшее.
— Прости, пап, — тихо проговорила я, не поднимая глаз. – Я разочаровала вас…
— Не говори глупостей, — прервал меня отец, и я почувствовала его чуть шершавую ладонь на щеке. Подняв глаза, я встретилась с его теплым взглядом. – Я прекрасно тебя понимаю, — усмехнулся он. – Будь я сам женщиной, я бы ни за что не посмотрел на мужика. Волосатые гориллы, не иначе, — рассмеялся он. – Кстати, у нас в школе две молодые учительницы, — перейдя на шепот, начал он. – Только-только из педагогического. Так вот, я почти уверен, что они друг с другом…
Папа не успел закончить предложение, так как на кухне что-то разбилось. Я было хотела встать, но отец задержал меня, покачав головой.
— Все в порядке! – крикнула мама из кухни.
Я села обратно, и тут же снова услышала звон стекла.
— Все снова в порядке! – опять крикнула мама.
— Она поймет, — успокаивающе проговорил отец, погладив меня по руке.
— Надеюсь, — вздохнула я.
***
Мама вернулась в комнату только минут через двадцать. Слегка румяная, но красных глаз я у нее не заметила. По крайней мере, она не плакала. Уже хорошо.
— Итак, — мама села на свое место и отодвинула тарелку с недоеденным гарниром. – Ты… Ты твердо уверена, что ты… Ну, ты поняла, — помахала рукой она.
— Да, мам. Я никогда не встречалась с парнями и никогда этого не хотела, — вздохнула я, предвкушая беседу про то, что это пройдет, или что меня нужно пролечить.
— Ясно, — кивнула мама, вздохнув. – Что, совсем никогда?
— Совсем.
— Понятно, — снова кивнула она. – И… У тебя… У тебя есть… дама сердца? – выдавила из себя мама, а я видела, как трудно ей держать себя в руках.
— Дама сердца? – усмехнулась я.
— Ну, я не знаю, как у вас это называется, — пробормотала мама, не глядя мне в глаза.
— Называется точно так же, как и у вас, — выделив интонацией последнее слово, ответила я. – Любимая женщина, любимый мужчина. Все точно также.
— Извини, я… Не хотела тебя обидеть, — к моему изумлению проговорила мама. – Так… У тебя есть любимая… женщина?
— Да, — твердо ответила я.
— И вы… Как вы… Давно? – мама явно пыталась подбирать слова.
— Три года, — ответила я, понимая, что она хочет спросить.
— Три года?! – поразилась мама. – Так долго?! Я думала… Думала…
— Что? – усмехнулась я. – Ты думала, что геи не строят серьезные отношения?
— Нет, я просто… Три года… — пробормотала мама. – И ты все это время молчала…
— Я не знала, как сказать, — призналась я.
— Но сейчас же сказала, — строго ответила мама и посмотрела на меня с обидой в глазах. – Господи, а я-то как дура, пыталась тебе жениха найти, — покачала головой мать, чем вызвала мою улыбку.
— Сейчас сказала, потому что поняла, что готова… Не хочу больше скрывать это. Я люблю прекрасного человека, и хочу, чтобы вы об этом знали. И если вы когда-нибудь… — я сглотнула, готовясь произнести важные слова. – Не сейчас, конечно, в будущем… Захотите с ней познакомиться… Я буду счастлива. Потому что я уверена, это тот человек, с кем я хочу провести всю свою жизнь.
Мама смотрела на меня, не отрываясь, и я заметила слезы в уголках ее глаз. Ну, вот, прекрасно. Довела мать до слез.
— Ира, как ты можешь так говорить… — начала она, и я вздохнула, останавливая ее.
— Прости, мам, ты права, сейчас еще слишком рано…
— Нет, — прервала она меня в ответ. – Как ты можешь говорить, «если мы захотим с ней познакомиться»?! Конечно, мы захотим! Я должна знать человека, в чьих руках находится счастье моей дочери!
— Оу, — удивленно протянула я. – Ясно…
— Так. Когда ты нас представишь? Господи, я не могу поверить, что это говорю, — пробормотала мама. – Не ожидала от себя такого спокойствия, если честно,— призналась она.
— Я тоже, — усмехнулась я.
— А я ожидал, — довольно протянул папа. – Ты, Натусик, умеешь удивлять.
— Действительно, — пробормотала мама и снова вернула взгляд ко мне. – Так, когда мы с ней познакомимся?
— Ну, честно говоря… — я потеребила салфетку, что лежала под тарелкой. – Вы уже с ней знакомы.
Лицо мамы вытянулось.
— Что? Кто? Когда? – растерянно пробормотала мама. – Ты хочешь сказать, что это…
— Да, это «Катенька», — усмехнулась я, вспомнив мамины дифирамбы ей.
— О, — удивленно протянула мама.
— Хм, хороший выбор, — кивнул отец и улыбнулся. – Мать, сделай лицо попроще, и люди к тебе потянутся, — рассмеялся он. – Наша дочь себе, вон, какую девушку нашла!
— Катя? Которая была вчера? – словно не поверив ушам, проговорила мама. – Но она же…
— Что?
— Она старше… Да и… не выглядит, как… Хм…
— Мам, серьезно? – возмутилась я. – А что, я выгляжу, как лесбиянка?
Мама посмотрела на меня так, словно увидела впервые.
— Нет, — внимательно осмотрев меня, заключила она. – Ты тоже не похожа. Но она старше, так?
— Да, — честно ответила я. – Она старше меня на шесть лет. И, — я подняла руку, заранее останавливая маму, — нет, это не проблема. Мы любим друг друга. И наши отношения поверялись уже и огнем, и мечом, поверь мне.
Мама закрыла рот, который открыла, собираясь что-то сказать, и кивнула.
— Тогда пригласи ее завтра на ужин, — проговорила она. – Будем рады познакомиться с ней… заново.
Я посмотрела на маму, перевела взгляд на папу и, все-таки не сдержав слез, прошептала:
— Спасибо вам огромное.
Мама тут же растрогалась и кинулась меня обнимать. Отец лишь смотрел на это и посмеивался.
***
Волжак открыла дверь своего номера и с тревогой посмотрела на меня. Я ей еще не рассказала, как прошел мой разговор, поэтому она не знала, чего ждать от моего визита.
— Ну, как? Как все прошло? – с порога спросила она, отходя, чтобы я вошла внутрь. – Ты без вещей, поэтому, либо ты ничего не рассказала, либо… они приняли все адекватно, — проговорила она, сделав вывод. – Но у тебя красные глаза, значит, ты плакала, — продолжала бормотать Волжак, пока я скидывала обувь. – А значит, все прошло не очень хорошо… Неужели они тебя выставили из дома и даже не дали забрать свои вещи?
Я, все так же, не говоря ни слова, подошла к ней вплотную.
— Может, ты перестанешь бубнить и поцелуешь меня? – прошептала я у самых ее губ.
— Я… Да, — кивнула Волжак и, притянув меня за талию ближе, буквально вжимая в себя, поцеловала.
Когда ее руки оказались на моих ягодицах, а язык вовсю хозяйничал во рту, я поняла, что уже не могу остановиться. Я оттолкнула Волжак к стене и просунула бедро между ее ног, в буквальном смысле, усаживаясь на нее сверху и усиливая трение. Когда я начала стонать, Волжак перевернула нас и прижала к стене уже меня.