— Почему ты не позвонила мне? Я мог бы приехать и забрать тебя. Мне разрешают задерживаться на обеде на полчаса, потому что впечатлены моими талантами.
Я закатываю глаза, скрытые за стеклами солнцезащитных очков.
— Я вызвала эвакуатор. Плюс Кит увидел меня и остановился. — Последнюю фразу я добавляю, не подумав.
— Кит? Дэллин Кит?
— Ну, он ей не принадлежит, — раздраженно отвечаю я. — И как много Китов мы знаем?
— Тебе это не кажется странным? — замечает он.
Я выпрямляюсь.
— Что парень моей лучшей подруги, увидев меня на обочине дороги, останавливается, чтобы помочь?
Нил обижается.
— Ну, раз ты говоришь, что все было именно так…
— А тут нет других вариантов.
Он выглядит таким милым и несчастным, что я уже собираюсь наклониться и поцеловать его, но в этот момент загорается экран его мобильного, извещая о новом сообщении. Я не собираюсь смотреть, потому что предпочитаю не совать свой нос в чужие дела. Но вижу на экране женское имя. Он пытается первым схватить телефон, но я быстрее. Это происходит на автомате. Мои пальцы набирают его пароль и…
все,
что
я
вижу —
это
сиськи.
— Элена…
Зачем он зовет меня? Почему вообще произносит мое имя? Теперь мы оба стоим на ногах, а я держу в руках его телефон и таращусь на сиськи. А фотки продолжают приходить. Я даже не знала, что их можно сфотографировать со стольких ракурсов. Меня всю трясет. Телефон падает из моих рук прямо на песок.
— Мне нужно кое-что тебе рассказать, — начинает он. И медленно двигается ко мне. Как будто я бомба, которая может в любой момент взорваться. БАМ!
— Ты мне изменяешь, придурок?
— Элена, дай мне объяснить.
— Попридержи эту мысль, — перебиваю я. А потом наношу ему удар. Прямо в глаз, как учил меня папа. Отвести руку назад и бить вперед. Его голова поворачивается в сторону, а потом покачивается, как у куклы. Туда-сюда, на его тощей куриной шейке. Он прикрывает глаз рукой, а я награждаю его пощечиной, чтобы оставить след и на другой щеке.
— Элена! — кричит он и рукой пытается меня остановить.
Мне нравится выражение шока на его лице. Нравится, что шокированы мы оба.
— Позволь мне объяснить, — пытается он.
Я замахиваюсь, чтобы снова его ударить, и он вздрагивает.
— Как долго это продолжается?
Его лицо становится бледным.
— Недолго.
— Как долго? — кричу я.
— Год, — отвечает он, опустив голову.
— Год, — шепотом повторяю я. И внезапно у меня пропадает всякое желание ему врезать. Остается только пустота. И плечи опускаются.
— Почему? — спрашиваю его. А потом из моей груди вырывается звук — всхлип, — и я задаю самый жалкий вопрос: — Что я сделала не так?
Нил опускает голову.
— Ничего, Элена. — А затем добавляет: — Она беременна.
Ноги меня не держат. Я падаю на песок и сосредотачиваю внимание на серферах. В этой части Флориды не бывает волн, поэтому вместо настоящих серферов здесь можно увидеть лишь детей в купальниках с изображением Даши-путешественницы (Прим.: персонаж обучающего детского сериала).
— Ты все время была занята, — начинает он. — Так случилось, но это было ошибкой. — Признание вины не заставит мою боль исчезнуть, более того, на этом солнце, жаре и песке она ощущается еще сильнее. Как будто они тоже добивают меня.
— Прости меня, — говорит он. Но извинений явно недостаточно в свете такого предательства. Год. Нил был тем, с кем я строила планы. Обсуждала совместное будущее. Когда первый шок проходит, меня накрывает боль. Я встаю. Не могу больше здесь находиться. Не могу даже на него смотреть. У него на шее прыщ, яркий, красный, огромный. Мне противна сама мысль, что я вообще с ним встречалась.
— Элена, пожалуйста, — умоляет он. — Это была ошибка. Я люблю тебя.
Но я не верю, и мне смешно от того, что он использует слово «люблю». Любовь преданна, любовь добра, любовь терпелива. Любовь — это не «я не подумал». Хватаю свои вещи и ухожу. «Сон», — проносится у меня в голове. — «Это было во сне». И её зовут Сэди.
— Авада Кедавра! — посылаю я заклинание Сэди.