— Хогвартс — сказка, — осадил меня котёныш, вновь залезая мне в мысли с грязными лапами. Или у меня на лице всё так хорошо написано? — А Роулинг продала душу дьяволу. Точно вам говорю.
— Откуда знаешь? — интересуется Вика.
— Так книги у неё фигня на фигне и фигнёй погоняет, — пояснил Упырь. — Жёсткий глум на элитные школы. Логики — ноль, стратегии поведения — ноль, здравого смысла — ноль. А после экранизации — такой размах! Да многие фикрайтеры лучше пишут!
Что верно, то верно. Размах получился шикарнейший, фандом до сих пор живёт и здравствует. Аккуратно поправляю левый рукав футболки и утыкаюсь взглядом в бутылку пива.
— Что и требовалось доказать, — тычет в меня лапой котёныш. — Хозяин у меня тоже фанат, у него тоже татуировка есть. Вот и скажите после этого, что тётка Джоанна ещё со своей душой живёт. Нет, я в бумагах и архивах у прошлого своего начальства не копался, точно не знаю, но уверенность у меня стопроцентная.
— У прошлого начальства… — тянет Вика, и косится на меня. Она точно знает, что у меня вся левая рука в татуировках. Цветных. Разных. — А ты у нас кто получается?
— А я у нас демон, — скалит зубы Упырь. — Имп я обыкновенный. Мелкий пакостник с полным отсутствием совести. Требую любить и жаловать, иначе… Сами понимаете.
— Святый Боже! — перекрестилась на католический манер Вика. — Демоны в человечьем Мире ходят!
— Но-но, — потряс лапой котёныш, — вот не надо вот этого. Крестись себе на здоровье, но в бутылку не лезь. К тому же, ты сама не совсем человек. Так что, нечего, как говориться, на зеркало пенять, коли рожа крива.
— А она? — насупилась Вика, и ткнула в меня пальцем.
— А она уже вообще не человек, — тут же пустился сдавать меня котёныш. Посмотрим, что скажет. Может чего нового о себе, любимой, узнаю. — Такие твари рождаются редко, но метко. Кто первый на такое лапу после инициации наложил, тот и молодец. Как я понимаю, мой Хозяин первый и прискакал. Подсуетился, так сказать. А инициировали тебя сибирские маги. Ты ничего такого этакого не подписывала?
— Дарственную на эту квартиру, — сознаюсь я. — Они меня инициируют и за это квартиру дарят.
— Больше ничего? Ни у кого? — допытывается Упырь.
— Договор купли — продажи этой квартиры для несуществующего человека, — продолжаю себя топить.
— Это для кого же?
— Для неё. На липовые документы. Буквально неделю назад некая Виктория Казанцева стала счастливой обладательницей этого шикарного таун-хауса. Сделку заключал мой юрист, получивший свой процент.
Упырь кивнул каким-то своим мыслям и продолжил:
— Сколько прошло с момента инициации?
Чешу затылок, припоминая.
— Почти месяц.
— И за это время от магов ни ответа, ни привета?!
Киваю.
— Странно. Как я понимаю, через какое-то время вы вновь собираетесь выставить квартиру на продажу, а там уже как повезёт?
Мы с Викой переглянулись и кивнули. Телепатия, конечно, вещь удобная, но несколько… раздражает.
— Вот что, — подвёл итог мелкий демонёнок, — эмигрировать вам надо. Причём обеим.
М-да. Второй раз это слышу. Значит, действительно надо.
— Пока во времени в Британию, потом обратно в Россию, вместе с Хозяином.
Чего-то я не понимаю. Сибирь же часть России. Так почему обратно в Россию? Маги какие-то сибирские. Да кто они вообще такие? А может им того и надо, что бы на меня кто-то, кроме них, лапу первый наложил?
— Есть магическая Россия, — поясняет Упырь, стоило мне раскрыть рот, — а есть магическая Сибирь. Где проходит граница пояснять не надо?
Киваю. Действительно, не надо. На Урале. Аккурат, где на трассе стоит стела с надписями «Азия» с одной стороны и «Европа» с другой. Ну а где ещё быть границе.
— А почему эмигрировать? — не доходит до Вики.
— Сожрут, — поясняет котёныш. — В прямом смысле.
Так, ладно. Допустим, меня уговорили. Я не хочу, что бы меня жрали какие-то маги. Отравятся ещё, а мне потом в Лимбе застревать не охота.
Но всё равно, куда я маму с братом дену? И как у меня мама отреагирует на то, что я по теням, как Мурддраал, скачу? Полулюди, на тенях скачут, как лошадях… Продемонстрировать я, конечно, продемонстрирую, но тогда не факт, что у меня мама не окажется в том самом жёлтом Хогвартсе с деканами-санитарами и директором-глав. врачом. А может и не окажется. Кто мою маму знает? Даже я не уверена, что знаю до конца. А вот братец мой, не смотря на свои двадцать с копейками, только гыгыкнет, скажет «— А что? Прикольно!», и уткнётся с свои записи обратно. Если вообще заметит.