А может мне вообще землю под посёлок купить? Или под несколько многоэтажек? А что я потом с деньгами, вырученными с продажи квартир, делать буду? В прошлое их протащить, конечно, можно, но что я буду делать с ними в прошлом? Дата выхода в оборот денюжки, номера, водные знаки, банковский счёт, которого тогда ещё не было… Уловили суть? Всё сильнее убеждаюсь, что нужно идти, сдаваться маменьке. Почему только у меня по этому поводу должна болеть голова? Пусть и у маменьки болит. Она меня родила? Родила. Пусть теперь сама думает, что ей делать с тем, что я приволоку. Решено, иду к маменьке.
— Тебя можно поздравить? — хитро сверкая глазами, с порога спрашивает моя крокодительница.
— С чем? — не догоняю я, и запихиваю в дом упирающегося Сашу.
Мой юрист, прекрасно узнавший за это лето меня и припомнив то, что я творила в дали от родного дома, но в непосредственной близости от него, встречаться с женщиной, породившей такое чудовище, как я, усиленно не хотел. Яблочко от яблоньки, приводил корявые примеры Саша, и всё такое. Пришлось моего юриста успокаивать, говорить, что я, такая вся из себя, уродилась в папу. А моего папу моя мама неоднократно спускала с лестницы. Но этого я говорить Саше не стала, опасаясь напугать его ещё больше. Хотя больше было уже некуда.
— Вот с этим молодым человеком, — поясняет маменька, и складывает губки бантиком.
— С Сашей, что ли? — неопределённо хмыкаю я. — С Сашей поздравлять не надо.
Саша облегчённо выдыхает. Видимо, уже проходил процедуру под названием «Знакомство с родителями».
— С кем тогда надо? — допытывается маменька, носом почуяв, что с кем-то меня всё-таки поздравлять надо.
Задумчиво чешу репу. А ведь действительно, как по человеческим законам можно заключить троинственный брак? Надо будет посмотреть в интернете, можно ли вообще такое провернуть на Земле, и что бы со всеми штампами в паспортах. Мусульманский институт брака, это, конечно, да, есть такое. Правоверный мусульманин может иметь четырёх жён, да и то, если первая разрешит, но как там вообще с паспортами? Вроде должны быть. А подданство? С этим как? Ну что же, гугл мне в помощь после того, как со всем разберусь. Да и регистрируют же однополые браки, почему бы не зарегистрировать троинственный?
Что-то я не о том думаю. Как всегда.
— С разводом, — выкручиваюсь я.
— Доча, не вешай мне капусту, это было месяц назад, — справедливо не верит мне моя маменька.
— Так почему бы не поздравить ещё раз? — скалюсь я во все зубы. — Тебе жалко тортика?
— Какого тортика? — наигранно удивляется маменька.
— Который стоит у тебя в холодильнике, — продолжаю скалится я.
Что бы у моей маменьки, да не было тортика? Да не смешите мои тапочки! После того, как до них добрался Упырь, они стали ещё смешнее. Брендовую обувь Айрис Шиферштайн знаете? Нет? И не знайте дальше. Поверьте, так будет безопаснее для вашей психики. Честно-честно.
— Ладно, — сдаётся маменька, — будет тебе тортик.
Ага, только мне. Уже хорошо. Прямо тут на Сашиных глазах, меня морально убивать не будут. Моя маменька — женщина с тонкой душевной организацией. Её, по её же словам, каждый обидеть может. Маменька же отвечает лишь литературными выражениями, но проводя такое аналогии, что оппонент ещё долго чувствует себя дерьмом и желает лишь одного, избавить этот Мир от своего, никому на самом деле не нужного, существования. Проверено на себе. Не раз. Я знаю, о чём говорю.
В плане гостей я — как маменька. Прыгать вокруг них не буду. Руки есть, ноги есть, сами дойдут и возьмут, что хотят. В самообслуживании есть своя прелесть, согласитесь. Вот допустим, хотите вы чаю, но пьёте вы его наполовину разбавленный потому, что рот себе обжигаете, с определённым количеством сахара и с определённым же количеством заварки. А добрые хозяева, к которым вы пришли в гости, не чуя зла наливают вам кипяток, горечь заварки которого невозможно перебить даже пятью ложками сахара. Вам такое понравиться? Мне нет. Так что, кладём всё своё воспитание на добрых хозяев и пьём и едим так, как привыкли, а не так, как у кого-то там заведено.
Вот и Саша сначала сидел скромной няшей в уголку дивана, потом вспомнил, что всё-таки хочет пить после дороги, налил себе чаю и подтащил к себе вазочку с конфетами.
— Рассказывай, — требует маменька.
Я и рассказываю. Почти всё и без утайки.
У маменьки неоднозначная реакция. С одной стороны ей хочется дать мне подзатыльник для профилактики, с другой поздравить ещё и с тем, что у меня наконец зашевелились мозги. Или хоть какое-то их подобие.