Я начал читать. Дошёл до слова merry-go-round и остановился. Я не знал, как оно читается, нам оно ещё не попадалось. Но признаться в этом Яне Игоревне было нельзя. Она всегда говорила: если вы встретили незнакомое слово в тексте, нужно его выписать себе в словарик, найти транскрипцию и перевод и выучить. А я ничего этого не сделал.
Но я же не знал про день рождения Комаровой!
– Василькин! – поторопила меня Яна Игоревна. – Всю группу задерживаешь.
– Мери… гоу… роунд, – запинаясь, прочитал я.
– Раунд, – поправила меня англичанка. – Мери гоу раунд. Это новое слово. Василькин, ты выписал его в тетрадь?
– Да, – прохрипел я. У меня внезапно пересохло в горле.
– Хорошо. И как оно переводится?
Я смотрел в учебник и молчал. Как оно переводится? Кто ж его знает? Это и не слово даже, а целых три. Тройное какое-то слово. И почему в этом английском языке всё не как у людей? И ведь не подскажет никто, все замерли, англичанку боятся. Уж очень она у нас строгая. Вот Костик обязательно подсказал бы, не побоялся. Но он в другой группе.
– Я вижу, в словарь ты даже не заглядывал, – сказала Яна Игоревна.
– Заглядывал, – не сдавался я. А чего терять? Всё равно уже двойка светит.
– Так говори перевод. Мы все тебя внимательно слушаем.
Я лихорадочно соображал. Так, «merry» – это, скорей всего, имя, Мэри, «go» – ходить… А «round»? Вроде бы «круг». Только непонятно, при чём тут Мэри и круг, если в тексте говорится про двух братьев, которые отправились с папой в городской парк. Но другого-то варианта всё равно нет. А, была не была!
– Мэри ходит кругами, – сказал я.
– Что?! – У англичанки брови поползли вверх.
– Мэри ходит кругами, – повторил я. Мои слова утонули в общем хохоте.
– Василькин, ты чего плетёшь? – сказала мне Комарова, пока Яна Игоревна всех успокаивала. – Какая Мэри? «Мери гоу раунд» – это карусель. Просто карусель.
Тут я ещё больше на неё разозлился. Если она знала, как переводить предложение, зачем отдала его мне?
Когда прозвенел звонок с урока и Яна Игоревна ушла, одноклассники подходили ко мне, хлопали по плечу и говорили:
– Ну как там Мэри? Долго она будет ходить кругами?
– Пока её Василькин не остановит!
– Останови, Василькин, она уже совсем закружилась!
– Ха-ха-ха, как смешно! – передразнил я. – Лучше бы подсказали вовремя.
– Кому охота двойку вместо тебя получать? – фыркнула Комарова.
– Вместо меня?! – закричал я. – Как же мне надоел твой день рождения, Комарова! И ты сама надоела! Хуже горькой редьки!!!
Я схватил ранец, растолкал всех и побежал в раздевалку. Чтоб я ещё хоть кого-то из класса поздравил с днём рождения? Никогда в жизни!
Гора на плечах
Мы с папой смотрели фильм в кинотеатре. И там один герой предал своих друзей, потом долго мучился и в конце фильма признался, что это сделал он. А когда признался, сказал: «Прямо гора с плеч!»
– Пап, при чём здесь гора? – спросил я, когда сеанс закончился.
– Это такое выражение, – сказал папа. – Когда чувствуешь себя виноватым, кажется, что у тебя на плечах – огромная тяжесть.
– Это как штанга у этих… у силачей? Ну, мы с тобой соревнования смотрели.
– У тяжелоатлетов?
– Ага.
– Ну, примерно… Только это совсем другая тяжесть, Дима.
– Какая другая?
– Муки совести могут давить сильнее, чем какая-то там штанга.
– Даже если она весит пять тысяч килограммов? – не поверил я.
– Да хоть все пятьдесят тысяч, – усмехнулся папа.
Я думал об этом несколько дней. Всё никак не мог понять, как это муки совести могут быть тяжелее штанги в пять тысяч килограммов. Совесть же – это просто слово, и оно ничего не весит. Легче воздуха. А штанга и раздавить может. Вон как эти тяжеловесы мучаются, пока её поднимают! Я однажды пнул одну такую, когда ходил с папой в спортзал. Она даже не шелохнулась. Вот и выходит, что штангу и совесть даже сравнивать нельзя.
Думал я об этом, думал… А потом забыл.
А тут Костик принёс в школу новенький блестящий смартфон и стал им хвастаться. Все наши мальчишки его окружили, стали просить посмотреть и подержать. Костик не жадный, он всем разрешал и в руки его брать, и по экрану пальцем водить. Даже Ярику Кочкину, а уж у него всегда руки грязные. Все Костику завидовали, такого крутого смартфона вообще ни у кого не было. Даже у моего папы был хуже.
– Я всё что угодно могу на нем делать, – рассказывал гордый Костик. – А ещё посмотрите, какой яркий здесь фонарик! Его даже сейчас видно, а когда темно, он вообще как прожектор светит!
Все завистливо вздыхали и передавали смартфон друг другу. Я его дольше всех держал, ведь Костик всё-таки мой друг. А потом начался урок физкультуры, мы переоделись в нашей спортивной раздевалке и пошли в зал. Я делал упражнения, бегал, приседал, а сам всё думал об этом классном смартфоне. Он у меня просто из головы не выходил. Вот ведь как Костику повезло! Мне такой никогда не купят. Он ведь очень дорого стоит. Наверно, это вся мамина зарплата. А может, даже мамина и папина вместе.