В ванной, положив готовый тест на полочку под зеркалом, она принялась разбирать корзину с грязным бельем, раскладывая светлые и темные вещи для стирки. А когда через несколько минут бросила беглый взгляд на тест, дыхание остановилось. Сердце остановилось. Время вокруг остановилось, пока она как завороженная смотрела на две ярко-розове полоски, проступившие на белой бумаге.
Саля долго, очень долго стояла, не шевелясь, словно боялась спугнуть вторую полоску. Потом, в конце концов, несмело взяла тест в руки и поднесла к глазам. Никакой ошибки. И в глазах точно не двоится. Их явно было ДВЕ! Губы сами собой растянулись в улыбке. Так, улыбаясь, Саля запустила стиральную машину. Улыбаясь, пошла на кухню, заварила себе чай. Улыбаясь, выпила его, обжигая горло. Весь день улыбка не сходила с ее лица, и к вечеру Сале даже смешно стало от того, что она никак не может перестать улыбаться. То и дело она прикладывала руку к животу, не веря, что наконец в ней зародилась новая жизнь. Она не знала, как сообщить об этом Хаджи, и как он отреагирует. Точнее, она догадывалась, что он вернет ее, но ей не хотелось, чтобы он делал это только из-за ребенка. Однако выбора не было.
Наконец, к вечеру она собралась с духом и набрала его номер.
«Абонент временно недоступен. Пожалуйста, перезвоните позднее». Корпус трубки тихо скрипнул, сжатый в кулаке. Еще около часа Саля безуспешно пыталась дозвониться до Хаджи, нервничая все больше. В итоге, отложив мобильник, она взяла домашний и набрала номер стоматологии, где он работал.
-Добрый день, - раздался звонкий голос девушки-администратора.
-Здравствуйте. Можно записаться завтра на прием к доктору Омарову?
-Конечно, - послышалось шуршание бумаги. – Девушка, завтра, только в шесть вечера. Устроит?
-Да, вполне, - Саля знала, что Хаджи пользуется популярностью как хороший врач, и записаться за день было удачей. Запись на пять-шесть часов обычно проводилась последней, что играло ей на руку – не будут заглядывать в дверь нетерпеливые пациенты, пришедшие раньше положенного времени.
Саля назвала девушке первую пришедшую на ум фамилию для записи, номер телефона и положила трубку. Но через минуту телефон зазвонил снова, и та же администратор виноватым голосом сообщила:
-Простите, пожалуйста, вы сейчас записывались к зубному?
-Да. Что-то случилось?
-Доктор попросил перенести запись на другой день, если вы не возражаете? Или запишитесь к доктору Абдурашидову, у него есть свободное время.
-Нет, я хотела бы именно к Омарову, мне его очень рекомендовали. Неужели никак не получится завтра? - Саля включила жалостливые нотки в голосе. - У меня зуб мудрости раскололся, болит. Вырвать зуб – это же минутное дело. Может, вы его попросите чуть задержаться, хотя бы взглянуть, что у меня там, что он посоветует сделать?
-Подождите минуту, - трубка стукнула о стол.
Саля затаила дыхание. Ждать послезавтра она не могла. Интересно, что у него там за дела, если он отменяет записи и отключает телефон? Саля почувствовала укол ревности, почему-то сразу вспомнив Марьям.
-Хорошо, приходите, - сообщила трубка, и Саля вздохнула с облегчением.
Вечером, когда мама вернулась, она сразу заметила перемену в настроении дочери:
-Вы помирились?
-Пока нет, мам. Но обязательно помиримся, я чувствую, - уверенно ответила Саля. Говорить про беременность она не стала, хотелось, чтобы Хаджи первый узнал эту новость.
На следующий день с утра Саля не могла найти себе места. Словно собираясь на первое свидание, она приняла душ, отобрала юбку, кофту и косынку, чтобы надеть на прием. В Сепараторном Саля была за час до назначенного времени. Она прошла мимо дома, где они снимали квартиру, гадая, ушел ли он оттуда или пока нет. На балконе, где она когда-то развешивала свои красные простыни, болтались на веревке чьи-то носки. Побродив по округе, без десяти шесть Саля зашла в знакомый до боли кабинет. Перед последним приемом администратор обычно уходила, и сейчас за ее столиком никого не было. Кругом царила тишина, значит, предыдущий пациент тоже ушел.
-Вы на шесть? – крикнул из соседней комнаты Хаджи, и сердце Сали защемило от звука любимого голоса. Только сейчас она поняла, как безумно по нему скучала.
-Да, - сказала она, уверенная, что он узнает ее голос.
Хаджи тут же появился на пороге комнаты и уставился на нее.
-Саля?
Он прошагал мимо нее к столу администратора и заглянул в журнал.
-С каких пор ты стала Алиева?
Саля робко улыбнулась, глядя ему в глаза. Ей так не хватало каждой черточки его лица, как можно было прожить без него целый месяц?
-Зубы болят? – спросил Хаджи спокойным тоном.
«Хотя бы не прогнал», - облегченно подумала Саля.
-Нет. Я просто так записалась.
-Что-то хотела сказать?
-Почему у тебя выключен мобильник?
-Я вчера постирал его вместе с джинсами.
Саля прыснула со смеху.
-Трудно без хозяйки, - нарочито печально вздохнул Хаджи.
Саля сглотнула подступивший ком в горле, вспоминая заранее подготовленную речь.
-Хаджи, прости меня. Ты знаешь, что во мне был джинн, но я не хочу этим оправдываться. Он ведь только нашептывал, а делала я сама. Мне правда очень жаль.
-Всё?
Саля кивнула. Она решила про себя, что если он простит ее, не зная о беременности, она скажет ему. А если нет – тогда еще подумает, что делать дальше.
-Ты куда-то собирался? – спросила она.
-Я? Ах да… Знаешь, я был такой злой. Я думал - не смогу видеть тебя после всего, что произошло. Но вчера я понял, что дико скучаю. Гораздо больше, чем злюсь. И собирался заехать, сообщить тебе об этом, - он притянул ее к себе и крепко прижал к груди.
Саля стояла, наслаждаясь теплом, шедшим от Хаджи, частым стуком его сердца, чувствуя его, словно оно билось в ее груди. Рука об руку они вышли из стоматологии в прохладный вечер Махачкалы. Дул легкий ветерок, сгонявший остатки дневной жары. Хаджи полной грудью втянул свежесть вечера и взглянул на Салю.
-Позвони маме. Скажи, что не придешь сегодня. И завтра тоже.
Голова Сали закружилась от нахлынувшего волнения, щеки запылали. Дрожащими руками она стала копаться в сумочке в поисках телефона.
-Эй, что с тобой? – усмехнулся Хаджи, заметив ее неуклюжие движения. – Не нервничай так.
-В моем положении имею право нервничать. Хотя тебе лучше нас не нервировать, - Саля сосредоточенно вглядывалась в темноту сумочки.
-НАС?..
-Так, еще раз. Ты будешь у автозаправки? Которая красная? Бензин хоть есть?
-Да. Ты же быстро?
-Да Иншаллах, что с ним возиться.
-Защиту читал?
-Читаю с тех пор, как мне это поручили. Аллах Всемогущий.
-Аллаху Акбар… Не боишься? Не дрогнет рука?
-У Хусейна же не дрогнула. Его ведь предупреждали?
-Конечно. Листовки дошли до него однозначно. Его племянник же ему и передал. Но он не оставил это дело.
-Ну и все тогда.
-Хусейн – юморист, да же?
-Да уж, мне до него далеко.
-Приехали… С предохранителя снял, посмотри?
-Выйду – сниму.
-Вон его дом, белый кирпич видишь?
-Да знаю я.
-Ну давай, пусть Аллах тебе поможет, Махач.
-Амин.
Водитель серой тонированной Приоры еще пару секунд смотрел на удалявшуюся коренастую фигуру друга, бывшего борца, а затем ударил по газам.