– Не пойду никуда, – спокойно, но крайне настойчиво заявила Ульяна, – я пришла проведать сына и внука.
– Да Вы даже не знали, что у Вас есть внук!.. – не выдержала Нина. Ее разбирало зло. Она злилась на Ульяну из-за Лешу, ей было обидно, что с ним так поступили – просто взяли и бросили.
– И чего… и чего, что я не знала? – Ульяна приходила в возмущение от наглости молодой и ничего не понимающей в жизни Нины.
– Да ничего!.. Это Ваш родной сын, а Вам совершенно всё равно на него… Вас совершенно не интересует его жизнь!..
– Нина!.. – начинал приходить в отчаяние Леша. Он не понимал, в какую сторону ему сейчас бросаться, кого пытаться успокоить и, что говорить.
– Леша! – вскрикнула Ульяна.
– Мам, пойдем отойдем в сторонку и поговорим. Я тебя очень прошу.
– Вот уж нет! Я ухожу и… Глеба все равно буду приходить и проведывать, – обделив Нину вниманием, не удостоив его своего взгляда, Ульяна поцеловала в щеку Лешу, и… – до свидания!
– Всего хорошего, – бросила Нина и это было явно лишним.
Леша молчал, Ульяна, таким же шустрым шагом каким и пришла сюда, покинула двор.
– Нина, – наконец-то заговорил Леша, – ну разве нельзя было быть более сдержаннее?
– Да иди ты уже!.. Как хочешь, так и думай! И я сегодня с Глебом здесь остаюсь. Сам езжай на дачу…
Неожиданно Нина встрепенулась и тут же почувствовала, что продрогла. Она умудрилась незаметно облокотиться о подоконник так, что дождь, задевая об откос, разбивал свои крупные капли и Нины руки и лицо все были в мелких брызгах. Вся в мурашках Нина вытянула руку в окно, на улицу, и тут е замерзнув так, что даже зубы начали стучать, захлопнула окно. Получилось это слишком громко и она, хотя дверь в спальню была плотно закрыта, поспешила проверить, не разбудила ли она своими чудачествами Глеба. Но Глеб как спал сладко и мирно, когда Нина уходила, так и продолжал под дождь отдыхать. За Нининой в спальню потянулся шлейф свежего, казалось слишком свежего воздуха. Нина дрожащими от холода и бессонницы руками получше укрыла сына одеялом и поспешила прикрыть за собой дверь. Хвост свежего воздуха оборвался, а успевший залететь воздух смешался с воздухом комнаты. Нину несказанно обрадовало, что в спальне было тепло. Духота же, разлетевшаяся по всем углам, перестала ощущаться и вовсе. Укрыв себя одеялом, Нина аккуратно прилегла на краешек кровати. Она очень устала. Ей был очень нужен, как недавний глоток свежего воздуха, спокойный крепкий сон. Глеб, видимо ему снилось что-то эмоциональное, издал неясный звук, похожий то ли на всхлип, то ли насовсем неразборчивое короткое слово. Но Нина уже была настолько придавлена дремотой, что лишь смогла медленно-медленно подумать: «Надеюсь, Глеб спит…». И тут же сама и уснула.
А Леша только совсем к вечеру смог добраться до Ливнево. Не успел он по ступенькам подняться в квартиру, как ему позвонила Настя из общежития и убедительно просила его приехать, так как конверт с ее деньгами каким-то невероятным образом проскользнул через щелку между полом и дверью и оказался в Лешиной комнате. Пришлось брать ключи и ехать.
Леша и не подозревал, что достать конверт с деньгами – простое занятие – выльется в другую историю. К новому жильцу – мужчине лет сорока или сорока пяти – пришла то ли бывшая жена, то ли настоящая, то ли совсем не разберешь кто и устроила скандал, невольным участником которого стал и Леша. Он чисто случайно задел ее плечом, когда собирался уходить, а та без разбора полезла чуть ли не в драку на Алексея. Настя и новый жилец, которому досталось всех больше, еле оттащили свирепую женщину в сторону. Леша, что от случившейся толкотни забыл, закрыл он дверь или нет, уже с улицы звонил Насте. Та его успокоила, дернув дверь на себя и, сказав более чем уверенно, что она заперта.
В надежде, что больше ничего не случиться Леша направился в Ливнево. И хорошо, что кроме стада коров (это было уже за городом), которое почему-то перегоняли через трассу, вызвав тем самым массу недовольств и застопорив движение, больше ничего не произошло.
Утром Нина, быстро собрав всё необходимое, вызвала такси и уехала в Ливнево.
Выглянуло солнце и ослепительно яркими бликами сверкало в лужах и на мокром асфальте. Деревья стояли сырые. Они еще не успели высохнуть. На горизонте громоздилась гряда томных облаков, откуда-то тянуло сквозняком, который был пропитан влагой, но лишен кислорода. После ночного ливня, погода обещала быть не только жаркой, но и душной. На даче, где больше простора, будет малость, но лучше. Тесностьгородской квартиры давила на Нину и буквально выгоняла ее за город. Сидеть здесь и ничего не делать она просто больше не могла. Дорога была каждая минута, которая одна за другой уходя в прошлое, придавали Нине все больше уверенности в своих действиях и вырисовывали несколько истеричную, но одновременно же радостную улыбку на ее лице.