Ей никак не нравилось такое слишком коммерческоеНинино отношение к жизни. Поработал, заработал на отдых, отдохнул. И так по кругу. Очень похоже на перекупил, продал, получил прибыль.
– Никаких забот и проблем, – вздыхала Ирина Сергеевна, протирая тарелки и устанавливая их в сушилку. Дима, наливавший себе в кружку воды, сделал вид, что вообще не услышал ее. Пусть у него и было в некоторой степени желание возразить жене, но разума и сдержанности было гораздо больше, чтобы промолчать. Он, в отличие от Ирины, никогда бы так не сказал. Он искренне желал Нине счастья, так же как и Ирина впрочем, но старался избегать острых и провоцирующих судьбу фраз. Он вообще был более суеверен и обращал на повседневные мелочи куда больше внимания, чем Ирина. А еще был мягок в общении, что, естественно, чувствовали Саша с Ниной.
Ирина же Сергеевна, сама того не видя, но порою давала Нине прочувствовать, что та недостаточно еще взрослая. С легкой иронической улыбкой делались такие тонкие намеки, не в обиду Нине, но без них Ирина Сергеевна, в силу своего характера никак не могла.
И Нина не без тени разочарования, но решила для себя, что в ближайшее время снимет квартиру, успокоив тем самым себе нервы и убедив мать в своей взрослости и самостоятельности. Нина так решила, но не сдвинулась с места. Она все смотрела в окно, отблески светофора и фар машин играли всполохами на окнах дома напротив. Нина не могла перестать думать, что было и понятно. Ее переполняли мысли, которые незаметно смешались с везде сующей себя фантазией, о предстоящей новой суете, И то, что происходило за окном,окончательно потерялось для восприятия, вдруг стало фоном ее размышлений о ближайшем будущем.
А смотреть в окно Нина любила не только, когда ей было грустно или она о чем-то задумывалась, а даже просто так. Это было своего рода ее увлечением, маленькой слабостью. Сидя на работе или на занятиях, когда еще были студенческие годы, Нина могла на несколько минут пристально уставиться в окно и просто смотреть. И пусть там, на улице в этот момент совсем ничего и не происходила и была даже не цветущая весна, а серая и унылая осень, Нина все равно смотрела через прозрачную холодную преграду, что защищала комнату от холодного ветра, но пропускала через себя свет и делала помещение более просторным. Наверное, было что-то такое неуловимо-прекрасное в этом бесцельном глядении. А еще, было за маленький, но очень приятный и милый подарок, когда на улице летел снег или шел дождь или желтые осенние листья летели в подхватившем их вихре.
Нина прищурила глаза, встала с корточек и бесцельно огляделась вокруг. Нужно было идти завтракать, пить чай и прогонять от себя изо всей силы всю рассеянность. Как-то неправильно подействовал на Нину старый дом, позадевал такие невидимые нити в ее душе, о существовании которых она даже и не подозревала. Больше того, она и не догадывалась, что чего-то у нее там заделось. Она просто в определенной степени была раздраженанеясно чем, и ловила себя на мысли, что уже начинает понемногу ждать, когда придет время собираться домой, в город. От вчерашних же густых красок сонного, сладостного настроения не осталось и следа. Вчера было только вчера, но там же насовсем и осталось.
Глава 3
Нина вышла с работы раньше обычного. Не успела за ней захлопнуться дверь, как все рабочие моменты тут же остались позади. Нина с некоторым разочарованием и грустью взглянула на однотонное серое небо и шумно вздохнула. Мужчина в одном пиджаке, естественно, без головного убора, так как не будешь же одевать шапку к пиджаку, без плаща или куртки, суетливо пробегал по тротуару. Но на Нинин вздох он оглянулся и почему-то состроил Нине, Нина ясно поняла, что это было адресовано ей, сочувствующую гримасу. Вот были у мужчины свои заботы, а тут еще случайно встретилась грустная, не улыбающаяся девушка. Вот ему, на уровне близком к подсознанию, и захотелось ей чуть посочувствовать, а заодно и показать таким образом свою загруженность работой и вечную спешку. Невзначай пожаловаться и почувствовать, что не он один живет в таком круговороте дел, и может испытать от того, пусть и на очень короткое время, облегчение.
А Нина чувствовала, что начинает заболевать, старалась мысленно себя уговорить, что всё обойдется. Но подкравшийся незаметно озноб разбивал напрочь все ее надежды. И Нина, будто ей было всего десять лет, беспомощно злилась и все ж таки продолжала на что-то надеяться.
Всю свою работу – начальника юридического отдела в крупной, занимающейсяскупкой и дальнейшей перепродажей черного металла, фирме – много ли, мало ли ее не было, она оставила на потом. Несколько не характерный для Нины поступок, который, впрочем, Нина могла себе позволить.