— Должен признаться, рад это слышать. — Шарпфилд отхлебнул бренди, затем поставил стакан на стол. — Я не мог придраться ни к одному принятому им решению и предпочел бы беспокоиться об агрессивности наших людей, чем о том, что они могут избежать драки! И Лэнгхорн знает, что последнее, что нам нужно, — это избивать хорошего офицера, который, черт возьми, этого не заслуживает. Во всяком случае, воздействие на следующего флаг-офицера, которому придется принять трудное решение, вероятно, будет не очень хорошим.
— Это почти то же самое, что сказал сэр Доминик, милорд. — Дарис кивнул. — И, очевидно, все в Старом Чарисе были в восторге, когда мы получили известие, что сэр Данкин спас наших людей. Архиепископ Мейкел провозгласил благодарственные мессы по всей империи.
— Уверен, что теперешние депеши верховного адмирала к вам будут точно отражать то, что он имел в виду, когда отправлял нас, но он попросил меня дать вам краткий обзор его мыслей, прежде чем вы перейдете к ним.
— Он считает, что развертывание как можно большего количества наших сил вперед должно было бы оказать… эффективное влияние на мышление адмирала Тирска. С этой целью ему пришло в голову, что…
.VII
Крепость Ридимак была потрясающе красива, как старомодный, продуваемый сквозняками ледник, отмораживающий задницу.
Карил Ридмэйкир, вдовствующая графиня Чешир, до сих пор помнила, как замок поразил ее в самое сердце, когда она впервые увидела его крутые, крытые красной черепицей крыши башен и отвесные, сказочные стены с палубы корабля, который доставил ее домой в Чешир вместе с ее новобрачным мужем. До свадьбы она не была хорошо знакома со Стивином — на самом деле, если уж на то пошло, она вообще его не знала до этого, но он был красивым, спортивным, внимательным к своей молодой и очень нервной невесте и непоколебимо преданным Дому Тейт. Как дочь младшей ветви этого дома, она понимала, насколько это важно. Она также знала, насколько необычно это было среди чисхолмской аристократии ее юности, поскольку ее воспитали так, чтобы она была чувствительна к предательским течениям, которые циркулировали среди знати королевства. И из-за этого она очень ясно осознала, что Стивин был гораздо большей супружеской наградой, чем обычно мог быть лорд такого обедневшего владения, как Чешир… особенно тогда.
Король Ирвейн был хорошим человеком, и она уважала его как своего короля, но ему не хватало стального хребта, чтобы противостоять знати королевства. Хотя его сын… принц Сейлис был другого сорта. Возможно, она была молода, но с мозгом Карил Тейт никогда не было ничего плохого, и, несмотря на дистанцию их отношений — пятиюродные кузены обычно не были особенно близки — она сильно подозревала, что у наследного принца были планы, которые он не обсуждал со своими будущими противниками.
Более того, возможно, ее отец лелеял те же подозрения, и когда принц Сейлис небрежно высказался в пользу предложенного брака, сэр Адам Тейт нашел в себе силы принять предложение молодого графа о руке его второй старшей дочери. Это был не тот лихой, богатый брак, о котором мечтала юная Карил, но, учитывая скудное состояние ее ветви династии Тейтов, это тоже не было поводом задирать нос. И он был хорош собой, ее Стивин. Что еще лучше, у него было чувство юмора и почти такие же хорошие мозги, как у нее. И даже более того, у него было сердце, которое очень хотело, чтобы его новая жена была счастлива и любила его… в таком порядке.
Учитывая, что все это предназначалось ему, — подумала она сейчас, улыбаясь и плотнее закутываясь в шаль, сидя очень близко к камину, — как она могла не сделать и то, и другое?
Воспоминание о его присутствии окутало ее теплее, чем любая шаль, и ее карие глаза смягчились, глядя в пламя на что-то, что могла видеть только она. У них было тридцать хороших лет, у нее и Стивина, лет, за которые он дослужился до звания генерала в королевской армии и встал на сторону сначала принца Сейлиса, а затем короля Сейлиса.
И он тоже умер рядом со своим королем.
Ее улыбка исчезла, и она плотнее закуталась в шаль, отворачиваясь от боли этого воспоминания, решив вместо этого снова вспомнить тот первый проблеск крепости Ридимак на фоне захватывающего летнего неба из алых углей и дымчато-голубых знамен облаков. Холмы Сансет, на которых он стоял, нельзя было и сравнить с высокими горами Айрон-Спайн, в тени которых она выросла до юной женственности. Но в низменном Чешире они вполне заслужили свое наименование, и она влюбилась в каменные коттеджи столицы своего нового мужа еще до того, как перестала влюбляться в него. Даже сегодня она взяла за правило, если позволяет погода, гулять по улицам Ридимака, лично посещать школу, построенную рядом с церковью, и беседовать с продавцами на фермерском рынке по крайней мере раз в пятидневку. Она часто думала, что знает каждого жителя по имени, и если и знала не всех, то уж точно не из-за отсутствия попыток!