— Твою же мать… — вздохнул Хан. — Сколько у Кира времени есть?
— Не знаю, не знаю, — сокрушенно покачал головой Кремень, — у идефиксов-людей приступ бывает до пары часов. Чаще сгорают уже на 10–20 минуте….
— Если мы его найдем и вернем, ты сможешь с ним что-то сделать?
— Попытаюсь…
— Это не ответ!
— Другого нет! — вспылил Кремень. — Я ведь говорил, что с этой технологией знаком только в теории. Удалось перенести сознание Кира — это уже немалый успех!
— Этого мало!
— Знаю, но что я могу сделать? Найдете его, притащите сюда, и уже на месте будем смотреть, что можно сделать…
— Найдете, — хмыкнул Вобан, — где нам его искать?
— Не знаю… Подумайте, куда бы он пошел? Чего он хотел? Вобан, вспомни последние часы, до того как он…как его…
— Ну что вспоминать? Мы искали Лай, потом дрались с Токаем.
— Он захочет убить Токая! Отомстить за Лай! — выпалил Хан.
— Охренительно, — хмыкнул Вобан, — нам что, к Токаю завалиться? Охранять его?
— А ты знаешь, где Токай живет?
— Нет. Да даже если бы и знал — не факт, что он дома. Ему тоже здорово досталось. Наверняка в какой-то берлоге отлеживается…
— Хватит трындеть! — рявкнул Кремень. — Думайте давайте, как можно найти Кира!
— Да думаем мы, думаем! — проворчал Вобан.
Хотя на самом деле пока ничего толкового в голову ему не приходило…
Легкость, абсолютная пустота, свобода и некое подобие эйфории захватили Кира. Все его планы, дела, проблемы и цели отошли на задний план, стали казаться такими мелкими, такими невзрачными. Война в родном мире, смерть близких, желание найти остальных курсантов, вместе вернуться назад, дать бой захватчикам, поставившим целью уничтожение Земли и Эдема, стали лишь тенью, Кир ощущал все это словно сторонний наблюдатель — равнодушно и отрешенно. Все это было лишь неотвратимой линией судьбы, звеном в цепи событий, данность бытия.
Внезапный покой и тишина были нарушены. Его словно бы потянуло назад, он начал падать, а затем на него навалилась тяжесть.
Тяжесть его собственно тела, бремя плоти. Вместе с ней вернулась и боль, страдания, захватившие его, захлестнувшие.
Он не хотел возвращаться, не хотел быть тут, и кто-то свыше услышал его мольбы — он вновь куда-то полетел, словно жвачка тянулся куда-то, в какое-то темное и тихое место, куда начал «перетекать». Будто бы Кир был не человеком, не сущностью, а какой-то аморфной массой, способной принимать любую форму, растягиваться и растекаться как угодно.
Тяжесть плоти вновь отпустила его, вместе с плотью осталась боль, но все же не было прежней легкости, той, что он испытывал совсем недавно. Не было чувства свободы и безмятежности.
Сейчас он был словно бы заперт в какой-то комнате, и стены этой комнаты медленно расширялись.
Появлялись двери, окна, коридоры.
Медленно, но уверенно он сам обрастал «телом» — начал ощущать, осязать, обонять. Тело возвратилось к нему.
Он приготовился к тому, что и боль вернется, но…ее не было.
Его тело вновь было с ним, но это не была плоть, не была та тяжесть, которой он ожидал, к которой привык.
Что-то не так. Что-то случилось…
Он мертв? Или он жив?
Кто бы ему ответил…
Проблемы и переживания вновь накинулись на него. Он испытывал злость, ярость, разочарование. Кир вспомнил весь спектр эмоций, который охватил его, когда он дрался с Токаем — тем уродом, что убил Лай.
Одними воспоминания дело не закончилось — все эти эмоции вновь захлестнули его.
Если мгновение назад он даже не понимал, где находится, не знал, есть ли у него тело, то теперь ярость заставила его распахнуть глаза, заставила подняться на ложементе, в котором он лежал.
На глазах словно бы пелена была. Ничего не видно: все размыто, никакой четкости.
Как бы Кир ни старался, а разглядеть, где он находится, не удавалось.
Зато внезапно включившийся слух заставил его поморщиться — по ушам ударило жужжание, непрекращающийся ровный гул.
Тело плохо его слушалось — он не мог встать, и более того, попытавшись опереться на свою койку, он промахнулся и рухнул на пол, причем упал с эдаким металлическим стуком.
Забавно. Не только глаза его подводят, но и слух.
Все еще не имея возможности хоть что-то разглядеть, Кир пополз вперед.
Токай где-то рядом. Он не смог прикончить Кира и, вполне возможно, сейчас вернется, чтобы это сделать…
Кир полз и полз, не отдавая себе отчета в том, как долго это делает и зачем.
В какой-то момент зрение, хоть и частично, вернулось.
Он все еще не мог нормально все рассмотреть, но все же в нелепых и размытых пятнах смог опознать обычную улицу.