— Дядя Сакко!
За свою не такую уж долгую жизнь Никодар многое повидал. Но то, что арестованный самозванец водит дружбу с шерном и понимает язык проклятых первожителей, было точно из ряда вон выходящим событием. Черный урод светил лбом, и преступник понимал и отвечал ему, воистину чудеса на Луне как начались, так и не думали заканчиваться. Только генералу все это безобразие стояло поперек горла. Он не желал даже мысленно признать, что его власть и могущество погибли вместе с отрядом.
Трусом Никодара никто бы не назвал, но и самоубийцей, чтобы злить и оскорблять шерна, он тоже не был. Генерал молча скрестил руки на груди и с отсутствующим видом дожидался конца разговора, половину которого не понимал. Конечно, он вслушивался, конечно, ловил каждое слово, но повлиять на решение шерна не мог никак.
Наконец, странная беседа закончилась, и Мэсси обратился к Никодару.
— Мы можем идти. Это мой товарищ, звучит странно, но так уж есть. Да! Он может разбить цепь.
— Это как? — мрачно поинтересовался Никодар, не опуская рук.
— Мечом. Он ударит изо всех сил, а ты же знаешь, что руки у них сильные. Только нам надо натянуть цепь. Лишь бы лезвие выдержало.
— Ты рехнулся — меч ему доверять? — яростно прошипел Никодар. — Тебе-то с чахоткой терять нечего!
— Он не ударит по тебе! Он поклялся!
— Плевать они хотели на клятвы! — Никодар обернулся на шерна, который стоял, слегка раскинув блестящие крылья, и сжимал генеральский меч в руках, — в руках, которые и без оружия были смертельно опасны.
— Я думал, ты боишься, что прикован к чахоточному, — пожал плечами Мэсси.
От слов «ты боишься» Никодара передернуло. Он молча отошел от Мэсси на пару шагов и поднял руку с кольцом кандалов. Мэсси сделал шаг в другую сторону, тонкая цепь натянулась, звенья заблестели на солнце.
Шерн не спеша подошел, встал напротив них, вскинул оружие. Меч задержался в вертикальном положении, пуская вокруг блики, и со свистом прорезал воздух, обрушившись на середину цепочки. С коротким звяканьем покатились по камням несколько оторвавшихся колец.
Шерн невозмутимо накрыл меч крылом, будто под плащ спрятал. Никодар уставился на собственную руку с недоверием, ибо ожидал увидеть отсечённую кисть на земле и кровь, хлещущую из обрубка. Но рука была на месте, лишь на запястье растекался кровоподтек под стальным браслетом.
— Теперь?.. — Никодар вопросительно посмотрел на Мэсси.
— Теперь расходимся, — Мэсси осторожно ощупывал руку с кольцом кандалов. — Это уже придется снимать потом.
— Он меня… — Никодар снова не договорил.
— Он ничего не сделает. Он знает, что только ты можешь отказаться от мысли взрывать горное кольцо. Ты же видел, что случилось с холмом и с тем кратером.
— С чего ты решил, что я откажусь?! — возмутился Никодар и осекся.
— Подумай, как умерли твои солдаты, — просто сказал Мэсси.
Судя по ненавидящему взгляду, Никодар думал о том же. Черный призрак рядом неожиданно раскинул блестящие крылья — ветер поднял улегшуюся было пыль, — и поднялся в воздух. Никодар проводил взглядом постепенно набиравшую высоту тень.
— Эй, у него мой меч!
— Нам его оставлять не стоило, — Мэсси тоже смотрел вслед улетающему шерну. — Ты бы опасался меня, я тебя, и разве не справедливо?
Никодар кривовато усмехнулся:
— Справедливо.
Теперь их не держала общая цепь, и все же они не спешили расходиться. Генерал словно забыл, что его недавний арестант болен опасной и заразной хворью. Он повернулся в сторону злополучного кратера. Весь песок давно осел на землю, горизонт очистился совершенно. Линии холмов были невероятно четкими и казались расположенными на расстоянии вытянутой руки, как всегда бывает на границе Великой пустыни. Небо сверху растеклось градиентом от черного до синего, потеряв привычный бледно-голубой цвет.
— Неужели они там все… — Никодар замолчал, зажмурился, отвернулся. Достаточно было увидеть этот страшный черный небосвод и мертвые изломы гор, чтобы понять — никого живого там нет, и идти на поиски невозможно.
— Все, — Мэсси тоже прикрыл глаза, вспоминая пещеру под Герлахом, мигающую стену и рассыпавшиеся в прах скелеты мертвых городов. — Все. А если потревожить горное кольцо, это будет по всей Луне. Понимаешь?
— Да с чего ты взял? — не очень уверенно возразил Никодар.
— Я знаю.
— Знаешь, знаешь… Ты среди них жил, язык их понимаешь! — генерал постепенно загорелся праведным гневом. — Правду, что ли, говорили про твоего папашу, что он был с ними в сговоре? Жалел их убивать, щадил выворотней!
Мэсси молча стиснул кулаки, напоминая себе, что генерала надо убедить любой ценой.
— Какое это имеет значение? Твои солдаты задохнулись, не шерны! Если ты повредишь горы, ты погубишь всю Луну! У тебя родители живы? Дети есть? Ты хоть понимаешь, что их убьешь, дурак!
— Да ты кто такой вообще! — рассвирепел генерал.
— Человек, который спас тебе жизнь, — зло сказал Мэсси. — Ты забыл?
Генерал промолчал, сжал зубы, только желваки ходили на щеках. Потом буркнул:
— Все готово для атаки. На что это будет похоже, если я откажусь…
— На что похоже? Вот на это, посмотри! Посмотри-посмотри! — Мэсси махнул рукой в направлении холма. — Вся Луна будет похожа вот на это! И, если ты их начальник, они должны тебя слушать и не задавать вопросов, вот и все!
— А шерны, твои любимые шерны? — оскалился Никодар. — Так и будут на нас нападать и похищать наших женщин? Ты хоть знаешь, что они с ними делают? Или жил среди них и не видел?
Мэсси вздохнул, вспоминая лицо Хонорат с уродливыми синюшными пятнами на щеках.
— Лучше шерны, чем Пустыня.
Дыхания опять не хватало, клокотало где-то в груди, сухость в горле прорвалась наружу очередным приступом кашля. Никодар, будто сообразив, шарахнулся в сторону.
— Мне пора в лагерь, — сказал он мрачно. — Иди и ты к своим. Их заражай, не меня.
— Ты обещаешь не трогать горы? — устало спросил Мэсси. Никодар отвел глаза, пожал плечами:
— Я обещаю подумать, вот что. И не преследовать тебя. Ты все равно скоро… ну, ты понял.
Мэсси вздохнул:
— Тогда я предупрежу шернов, чтобы они и близко не подпускали вас к горам.
— Против людей пойдешь? Ну-ну, — прищурился Никодар. — Шерны тебя сразу… этот попался какой-то странный, но он такой один!
— А какая мне разница, что они меня убьют, ты сам говоришь, что я скоро умру от чахотки! — усмехнулся Мэсси. — Зато они не дадут вам натворить глупостей.
— Иди, предупреждай, — кивнул Никодар. — Рта открыть не успеешь!
Мэсси молча махнул рукой. Ему пора к своим, или они точно сорвутся его искать.
— Ладно, обещай хотя бы подумать…
Никодар повернулся было идти прочь, но приостановился, задумался, словно какая-то мысль не давала ему покоя.
— А ведь ты там тоже мог отрубить мне руку и сбежать сам, пока я был без сознания, — сказал он медленно. Мэсси устало огрызнулся:
— В следующий раз я непременно так и сделаю.
Если генерал и хотел ответить, то не успел. Невдалеке послышались людские голоса — кто-то спускался вниз по отрогу.
========== … а “вчера” сегодня нет ==========
Люди в их положении были не менее опасны, чем шерны. Мэсси только подумал об этом, а сверху, забыв всякую осторожность, спотыкаясь, хромая и скользя по скалам, сбегала тоненькая фигурка:
— Живой!
Вислава с размаху кинулась Мэсси на шею, смеясь и плача одновременно. Он еле отстранился:
— Живой, живой! Не подходи близко, ты же помнишь, что у меня!
За Виславой следом спустился крепкий худощавый невысокий человек, когда он подошел ближе, Мэсси признал Сакко, затем еще несколько человек, с виду поселенцев, — разномастно одетых загорелых людей с цепким взглядом и быстрыми движениями, у многих луки за спиной. Вождь поселенцев быстро подошел к нему, протягивая руку, будто они расстались вчера:
— Ну, привет, бродяга.
Мэсси спрятал ладонь за спину.
— Держитесь подальше, чахотка у меня.
— Ерунда, зараза цепляется к тем, кто боится, — заявил Сакко. — Только вроде кто-то с тобой тут стоял?