Так за пару дней Сакко возглавил новый отряд, состоявший большей частью из учеников Победоносца. Люди помнили его и охотно признали за вожака. Шерны Герлаха пока что вели себя спокойно, не обращали внимания на людскую возню снаружи кратера, и поселенцы решили пройти восточную часть материка в надежде встретить еще кого-то из северян, преодолевших заслон на Горькой линии. Там они увидели военный лагерь и насторожились, ну, а вскоре услышали вдали странный гул и звуки взрывов.
— Мы думали, это каратели Севина, — закончил свой рассказ Сакко. — Не поняли, зачем они в Пустыню забрались. Неужели не видели, что там ничего живого нет.
— Час назад, — Мэсси вздохнул, понимая, что ему вряд ли поверят, — Пустыни там не было.
— А откуда она тогда взялась? — хохотнул переселенец из числа жителей Табира. Ученики посмотрели на него с осуждением. Они ловили каждое слово Мэсси. Донат среди них тоже был в безопасности, верующим в светлого посланца звезд достаточно было напомнить имя Нузара, чтобы они смирились с обществом выворотня.
— Она взялась, когда северяне пытались разрушить огромный кратер и повредили что-то под ним. Там древние механизмы, — Мэсси помолчал, обводя взглядом людей. — Механизмы шернов. Именно они держат здесь воздух.
На лице у большинства людей сохранялось восторженно-тупое выражение, и Мэсси сам заскрипел зубами от бессилия. Но Сакко слушал внимательно, ловя каждое слово, и еще один поселенец с горящими черными глазами, и еще…
— Дураки, — подал голос Никодар, и в его сторону начали оборачиваться. — Вы думали, мы прибыли перебить вас? Да кому вы нужны. Мы хотели разделаться с шернами.
— Слушайте меня, если вы зовете меня Победоносцем! — возвысил голос Мэсси. — Они хотят разделаться с шернами, но готовят нам худшую смерть. Нельзя трогать горное кольцо, иначе задохнется вся Луна!
— Да откуда ты можешь знать это наверняка? — прошипел Никодар. — Ты-то шернов истребить не сможешь никогда, самозванец!
— На Теплых прудах готовили огромное количество пороха, — сказал Мэсси, и некоторые северяне закивали, подтверждая. — Его хватит нагрузить несколько кораблей и уничтожить несколько горных городов. Вспомните, как провалился берег на месте приморского города! Подумайте, что будет, если разрушить горы!
— Нельзя уничтожить наших врагов без жертв! — крикнул Никодар. Сакко медленно поднялся с земли:
— А ты подумал, что будет с шернами из уничтоженных городов? Они ведь не погибнут сразу, большинство улетят и набросятся… Давайте подумаем вместе, на кого?
— На нас, на разведчиков! — выкрикнул кто-то. Сакко кивнул:
— Нетрудно догадаться! Ты-то на Север уплывешь, господин генерал, а нас тут оставишь рассвирепевшим шернам на съедение?
— Если бы только это, — начал Мэсси, но его не услышали. Теперь на ноги вскочил обозленный Никодар:
— Ты считаешь меня трусом? По-твоему, я испугаюсь сразиться с шернами? Это вы, мужичье, трусы! Вы хотите уничтожить шернов и при этом ничем не пожертвовать! Мечтаете, что за вас будет сражаться кто-то другой!
— Не-ет, это вы хотите, чтобы мы сидели тут прослойкой между вами и шернами и не пускали их на Север, — крикнул поселенец, который спрашивал про пустыню. — А как мы будем жить, вам наплевать! Вы уже считаете нас нечистыми и презираете наших жен и сестер! Для вас шерны пустой звук, а для нас ежедневная угроза.
— Вас не разберешь! — усмехнулся Никодар с нарочитым удивлением. — Сейчас мы прибыли уничтожить шернов, а вы вместо благодарности шумите, что кто-то из них уцелеет.
— А еще шерны это прибыль для фабрикантов с Теплых прудов, — подал голос человек из числа учеников. — Сюда-то оружия продают в десять раз больше, чем по всему Северу!
— Да! — неожиданно поддержала Вислава. — Вы сражаетесь с шернами своим оружием, за которое вам платят деньги, и нашей кровью, которая вам ничего не стоит!.
Никодар поглядел на нее так, будто хотел разорвать на куски голыми руками, и прошипел:
— Место бабы на кухне или в постели, а у вас они распустились.
Вислава в ответ лишь рассмеялась как можно звонче и обидней:
— Коротки руки! Командуй своими северянками!
Никодар сделал вид, что не слышит.
— Если шерны и озлобятся на время, то потом их не будет совсем, — сказал он громко, но спокойно и холодно. — Я в сотый раз говорю вам, нельзя расправиться с ними совершенно без жертв.
— Это потому, что нас тоже не будет совсем, — Мэсси поднялся и встал напротив Никодара. — Ты же видел, что случилось с тем холмом!
Никодар поглядел в ответ очень злобно. Генерал был из тех людей, которые охотно вступают в спор, только имея численное преимущество.
— Пусть исчезнет воздух над горами шернов, — пробурчал он. — Не так велика будет потеря. Или ты беспокоишься о наших врагах, а?
— Горы было бы жалко, — неуверенно сказал кто-то. Его поддержали:
— Горы нам и самим пригодятся!
— Там красота какая! — это выкрикнула Вислава.
— Победоносец их не рушил, значит, нет его воли на то!
— Да какой он Победоносец! — сорвался Никодар. — Даже тот, первый, без людей ничего бы не сделал! Чужой кровью воевал!
— То-то тебя без солдат тоже никогда видно не было, — усмехнулся Ивата.
Никодар сплюнул, показывая, что он думает о взявшем его в плен сброде и замолчал. Ивата, снова усмехнувшись, пробормотал:
— И что с ним таким делать…
Он, скорее всего, сказал это просто так, не ожидая ответа, но Мэсси услышал.
— Отпустить.
Ивата быстро шагнул ближе. Теперь в общем шуме никто не разобрал бы их слов:
— Отпустить? С чего бы?
— Только он сможет приказать своим отступить от гор, — сказал Мэсси, сам не слишком веря, что Никодар так и поступит.
— Пока что он намерен штурмовать, — Сакко тоже не верил.
— Потому что сейчас он обозлен, он будет возражать, просто чтобы возразить.
— Можно было бы… — Ивата задумался. — Странный ты, сын Ихазели. Большинство бы решило… ладно, и говорить не буду. Эй, господин главнокомандующий, — сказал он громче, обращаясь к Никодару. — Ты вот что скажи — сколько ружей твои солдаты могут нам безболезненно пожертвовать?
Никодар явно не ожидал такого вопроса.
— Что-что? — переспросил он, широко раскрыв глаза. Ивата, слегка поморщившись от шума, сделал остальным знак говорить тише.
— Все очень просто. У нас тут только луки и арбалеты вашими стараниями. И шерны, куда ж без них. А вот без ружей плохо. Как тебе сделка — вы отдаете нам пару десятков ружей, нам за своими далеко идти, кто-то и просто бросил, зачем они без патронов. И еще ящик боеприпасов. Пару ящиков. Собачью упряжку — везти все это. И ты уходишь в свой лагерь.
— Да не ври, — возмутился Никодар, но глаза у него вспыхнули ярче. Возможности получить свободу за относительно невысокую цену он явно обрадовался. Люди вокруг, наоборот, недовольно зашумели.
— А что нам с тобой делать, — сказал Ивата громко, чтобы слышали все. — Задержать у себя, так еще и кормить придется, а еду тут добывать непросто. Как заложник ты не годишься, слишком многое у Севина на кону. Можно было бы поторговаться с ним, чтобы он не трогал южан… да только он не согласится. Между Югом в подчинении и твоей жизнью он выберет Юг в подчинении.
— Ты уверен? — Никодар немного обиделся, но не мог не признать правоту Сакко.
— Уверен. Чтобы он согласился на наши условия, нужно поймать его самого, а это пока никак. Так сколько ружей твои солдаты отдадут? Двадцать, тридцать?
— Дешево ты меня ценишь, — проворчал Никодар. Сакко пожал плечами:
— Ну, я могу попросить и сотню ружей, десять ящиков с патронами…
— Двадцать дадут, — быстро сказал Никодар.