Но как же проходило это достопамятное путешествие? 2 октября 1860 года от восточного побережья отправился большой караван. Спутником Спика по путешествию был на этот раз капитан Джеймс Огастес Грант, шотландец, того же возраста, что и Спик; он отличился во время экспедиции тем, что с исключительной аккуратностью выполнял все научные изыскания Из-за задержек при подготовке экспедиции не удалось осуществить план Спика — создать в глубинных районах Африки склад товаров и продовольствия, чтобы добираться туда, не собирая большого каравана. Вот и двинулся в путь огромный, шумный караван, в нем были оба исследователя, 10 готтентотов, 26 белуджей[90], один араб и 75 освобожденных рабов, один кирангози[91], 100 носильщиков, 12 мулов, 3 осла, 22 козы, женщины и случайные попутчики. Спик считал, что с наибольшими трудностями они столкнутся на пути от озера Виктория к северу, на землях могущественных вождей западного и северного побережья. Но экспедиция достигла самого озера лишь ценой больших потерь в людях и в имуществе, причем с сильным опозданием против первоначального плана — эти места поразила необычно сильная засуха. Голод сделал почти невозможным покупку продовольствия, а внутриплеменные столкновения в борьбе за титул вождя распространяли кругом недоверие и страх.
Более чем через год после начала путешествия экспедиция перешагнула границы царства Карагве на западном берегу Ньянзы. Спику удалось немало узнать от арабов в Таборе и об этой стране, и о ее правителе Руманике. Руманику, который с сочувствием относился ко всему новому, заинтересовали географические исследования двух белых; он снабдил караван продовольствием и обеспечил всем необходимым. Кроме того, он рассказал Спику все, что знал о природе своей страны, и тот смог составить карту. Когда через полтора месяца вернулись посланные в Буганду гонцы — с вестью, что надо немедля отправиться в путь, поскольку их ожидает правитель Мтеса I, Спик решил трогаться, хотя ему и пришлось оставить на попечение Руманики заболевшего Гранта. Наконец-то Спику удалось перейти реку Китангуле (Катеру), о которой он слышал еще в 1858 году во время своего первого путешествия: он счел ее «…благородным полноводным потоком шириной в 80 ярдов; он, подобно огромному каналу, проходит существенно ниже поверхности окружающей местности, притом глубина его столь велика, что люди на каноэ при переправе на другой берег не могли воспользоваться шестами, а скорость течения воды в нем равна трем-четырем узлам».
19 февраля 1862 года показалась наконец резиденция правителя Буганды на холмах Рубага.
«Вид был великолепный. Вся гора застроена большими хижинами, каких я прежде в Африке не видел… Дворец, или же парадный вход поразил меня своими размерами и порядком, в каком он содержался. Большие хижины были увенчаны прекрасными соломенными крышами, будто это множество голов, причесанных одним и тем же лондонским парикмахером; их окружала изгородь из высоких желтых стеблей слоновой травы; внутри изгороди хижины либо примыкали друг к другу, либо их разделяли небольшие дворы, стены которых были сделаны из этой же травы».
После подготовительного церемониала Спик первым из европейцев предстал перед человеком, принадлежавшим к одной из древнейших династий Африки, который был «божественным царем» в этом африканском государстве. Спик так описал его: «Красивой внешности, пропорционально сложен, высокий молодой человек лет двадцати пяти… Он был облачен в весьма красивое одеяние — мбугу[92]… в качестве платка держал сложенный кусок луба и кусок вышитого золотом шелка, которым он прикрывал свой большой рот, когда смеялся, или же вытирал его после того, как пил банановое вино… Подле него находились белая собака, копье, щит и женщина — символы Уганды, здесь же и группа военачальников, с кем он вел живейшую беседу; все это — с одной стороны от него, а с другой — стояла группа вихвези, колдуний».
Государство Мтесы имело хорошо функционирующую организацию, высокоразвитые ремесла и незаурядную культуру, которая позже принесла народу ганда прозвание «французы». Однако Мтеса во всем следовал традиции, возникшей еще при первых правителях Буганды несколько поколений назад.
Современные представления об истории Буганды отрывочны и требуют большой исследовательской работы, так как старые предания в основном ограничиваются последовательным перечислением наследников престола и описанием лишь некоторых непосредственно связанных с этим событий, но и их следует оценивать лишь после критической проверки. Впрочем, точно установлено, что Межозерье еще задолго до переселения народов в этом регионе населяли бантуязычные народы, занимавшиеся земледелием, и «среди них и нужно искать предков ганда или хотя бы их ядро. Скотоводы-кочевники пришли сюда с севера и северо-востока существенно поз-же». — пишет Вальтер Рут, современный историк из ГДР.
Эти завоеватели, говорившие на языке лво и называемые хума (или хима), появились здесь примерно в 1300–1400 годах, подчинили себе местное бантуязычное население и основали в области между озером Виктория, Виктория-Нилом, озером Альберт и Кагерой государственные образования: Буньоро, Анколе и Торо (современное государство Уганда включает, в частности, и эти области). Наследственные правители и государственные чиновники — все были хума.
Буганда, вопреки прежним воззрениям, не была завоевана пришедшими скотоводами. Сами ганда ведут историю своего государства от мифического первого кабаки (правителя) Кинту, который, как утверждается, появился в конце XIV века в области Буганды, где жили уже оседлые группы бантуязычного населения. Третьим кабакой был Кимера — основатель той династии правителей, которая принимала в XIX веке при своих дворах первых европейских исследователей. Относились ли оба этих правителя-пришельца к хим а, неизвестно; к тому же это не имеет существенного значения для Буганды, поскольку осевшие на ее территории хима не оказали заметного влияния на развитие государства.
В ходе долгого и сложного процесса дифференциации возник благодаря «своего рода конфедерации» (как характеризовал ее Руш) весьма хорошо функционировавший государственный аппарат, во главе которого находился всемогущий самодержец — кабака. Его положение не мог ослабить (да и не хотел этого) даже лукико, совет, который в литературе называют также советом вождей; а ведь в него входили исключительно представители аристократии: сам кабака, намасоле (мать правителя), лубуга (главная жена правителя), катикиро (камровиона, высший светский чиновник, следующий после правителя по рангу), кимбугве (верховный духовный чиновник), бакунгу (вожди первой степени, главы районов), предводители батонголе (вожди второй степени, придворные чиновники), главный повар и главный пивовар (обе эти должности относились к самым высоким при дворе). Принятые решения, которые во всех случаях означали поборы с населения (например, сбор налогов, дани, принудительные работы), тут же доводили до самых низов. Население Буганды состояло главным образом из бакопи (крестьян) и еще в большей степени — из рабов. К обязанностям первых относилась, между прочим, и воинская повинность. Для устрашения окрестных народов существовала армия, где служило несколько тысяч человек. (Стэнли, например, писал 27 августа 1875 года о Мтесе: «Он набрал войско, в котором насчитывалось до 150 тысяч воинов».) Рабы, захваченные во время похода, принимались в семью крестьянина (если она у него вообще была), однако в XIX веке и кабака и его аристократия все чаще продавали рабов арабским работорговцам.
Воинской повинности подлежал любой свободный житель страны. Когда били в большой тамтам, перед дворцом правителя собиралась необозримая толпа воинов, вооруженных копьями, которые тут же неорганизованно отправлялись в поход. Потери в битвах, в рукопашных схватках бывали чудовищными, а обычай убивать в случае победы всех взрослых мужчин и забирать себе их жен способствовал тому, что женщин было в три-четыре раза больше, чем мужчин; в результате рабыни стоили в Буганде меньше, чем где-либо. За одну рабыню давали трех-четырех быков, а позже — шесть стальных швейных иголок или пару обуви. В то же время, поскольку господствующая прослойка держала большие гаремы, крестьянину с трудом удавалось найти себе жену, даже имея необходимый выкуп.
90
Белудж — солдат-наемник султана Занзибара, завербованный в Индии специально для отрядов, защищавших форты на побережье. Первоначально это были преимущественно выходцы из Белуджистана, западной провинции нынешнего Пакистана.
91
Кирангози — понятие, употребляемое в Восточной Африке для обозначения начальника каравана, предводителя носильщиков. Ему причитались лучшие подарки, он получал более высокую плату, однако на его долю приходилось и ведение переговоров с вождями о размере «хонго», платы за проход через их территорию.
92
Мбугу — древнее национальное одеяние в Буганде, из ткани из коры одного из видов фикуса; у мужчин это свободно спадающее с правого плеча покрывало, а у женщин — кусок ткани, укрепленный под мышками. Использовалось и в государстве Буньоро, однако там ткань была хуже качеством.