Предположительно уже в III тысячелетии до нашей эры египетские мореплаватели отваживались пускаться в путь по морям, омывавшим их родину. Вскоре вслед за первыми робкими шагами были осуществлены длительные торговые экспедиции, уводившие отважных мореплавателей все дальше Вдоль неведомых берегов. Эти плавания принесли неоценимую пользу географии; и по сей день сохранились рельефы в храмах и письменные свидетельства, повествующие о некоторых смелых путешествиях египтян, а затем и финикийцев. Таково было путешествие в страну Пунт, осуществленное в правление царицы Хатшепсут (в 1482–1481 годах до нашей эры), и путешествие в золотоносную страну Офир при царе Соломоне (около 940 года до нашей эры).
Однако наивысшее достижение мореплавателей-финикийцев состояло в том, что они первыми обошли вокруг континента на своих судах[29]. Сделали они это по приказу египетского фараона Нехо II (609–594 годы до нашей эры). А ведь в те времена познания ученых древности едва ли простирались дальше экватора! Обогнуть Африку по морю в следующий раз удалось лишь португальцам — но только спустя две тысячи лет!
Португальские каравеллы[30] тщательно обследовали в XV веке западное побережье Африки в надежде найти морской путь в Индию. В 1415 году при португальском принце Генрихе Мореплавателе началась эра смелых исследовательских экспедиций (он, правда, не принимал в них личного участия), и венцом их стало путешествие Васко да Гамы, которому удалось достичь Индии. На восточном берегу Африки были основаны форты — это знаменовало начало колониального господства Португалии в Африке, контроль над процветающими торговыми центрами, которые тогда находились в сфере арабского влияния.
Но что же мешало европейским исследователям проникнуть в глубь Африки — ведь Марко Поло к тому времени смог уже преодолеть необъятные просторы Азии? Отчего и в последующие столетия экспедиции в глубь континента или терпели неудачу, или удавались лишь ценой чудовищных жертв и неимоверных лишений? Существует два объяснения: первое — золото и пряности до поры до времени текли обильным потоком из уже известных европейцам земель (из Индии и с Молуккских островов); и второе — географические особенности этого континента, а также неблагоприятный для европейцев климат, губительные болезни и враждебность местных жителей.
В отличие от Европы побережье «черного континента» представляло собой почти непреодолимый рубеж. Отвесные утесы и болота, слабо изрезанная береговая линия и малярийные лагуны, отсутствие удобных мест даже для якорных стоянок, не говоря уже о гаванях, и помимо всего этого морской прибой, перекатывающийся через мощные коралловые рифы у берегов. Там, где цепи рифов — внутренние, стеновые и внешние — прерываются, находятся устья впадающих в море рек, но и они, как правило, малопригодны для якорных стоянок из-за песчаных банок, отмелей и густых зарослей мангров. Здесь нет ни бухт, ни полуостровов, поэтому парусным судам не представлялось возможности зайти сколько-нибудь далеко в глубь континента. Ведь у Африки после Южной Америки наименее изрезанная береговая линия.
В среднем внутренние районы находятся в 670 километрах от берега моря, а наиболее удаленные — в 2000 километрах. При этом с каждого участка берега протяженностью всего в один километр приходилось исследовать в глубинных частях континента территорию, занимающую более тысячи квадратных километров. И кроме того — у побережья Африки нет многочисленных, разнообразных островов, которые обычно способствуют развитию мореплавания, а значит, и обследованию местности.
В Африке, этом «континенте плоскогорий», имеются огромные плато, расположенные на разной высоте над уровнем моря; их крутые края, вздымающиеся над равниной, обычно спускаются к побережью обрывистыми ступенями, беспорядочно иссеченными расщелинами; порой крутые скалы отделяет от моря лишь узкий прибрежный участок (в Танзании, например, шириной всего от 15 до 70 километров). На реках, текущих к морю из глубин континента, на этих ступенях образуются водопады; да и узкие ущелья вкупе с порогами представляют непреодолимые препятствия при плавании по рекам. Поэтому если и предпринимались вылазки с целью обследовать местность, прилегающую к морскому побережью, они обычно заканчивались неудачей уже через несколько километров, пройденных вверх по течению реки, — будь это даже такие крупные реки, как Конго, Нил, Замбези или Нигер, которые в верхнем своем течении, на плоскогорьях, имеют весьма протяженные судоходные участки.
Очень большое влияние на судоходность реки оказывают, разумеется, выпадающие в верховьях осадки. В сухой сезон низкий уровень воды часто приводит к прекращению перевозок по рекам; но и при паводке, когда масса воды резко возрастает в объеме — в 10, а то и в 20 раз, путешествия по рекам становятся очень опасными, если не невозможными. Кроме того, в Африке немало рек, которые существуют периодически или даже эпизодически — по ним либо нельзя пройти вообще, либо лишь кое-где. Таким образом, если крупные реки сыграли неоценимую роль для исследования Южной Америки, то в Африке они как раз препятствовали проникновению в глубины континента.
Топография Африканского континента также не благоприятствовала его обследованию. Обширные пространства безлюдных пустынь были столь же непреодолимы, как и непроходимые девственные тропические леса в горах или вдоль русел рек в Центральной Африке. В саванне, которая благоприятствует продвижению в глубь континента, требовалось несколько сот носильщиков, чтобы доставить снаряжение и продовольствие во внутренние районы Африки, но обычно люди испытывали нечеловеческие лишения. (Ф. Торбек подсчитал, что товарный поезд, везущий 50 тонн груза со скоростью 20 км/час, совершает такую же работу, что и караван из 13 333 носильщиков, несущих те же 50 тонн.) Попытки использовать вьючных, верховых или упряжных животных (по большей части быков или ослов) обычно завершались полным фиаско: уже через несколько месяцев они все погибали из-за укусов мухи цеце (например, во время экспедиций Бейкера или Спика и Гранта). Сами путешественники страдали от клещей, червей-нематод (мединских[31], или гвинейских глистов — Filaria medinensis) и от москитов, становились жертвами эпидемий, лихорадки и дизентерии.
Большинство экспедиций оплачивали каждый свой шаг вперед, в глубь континента человеческими жизнями или же продолжительными болезнями (так было в экспедициях Тиннé, Ливингстона, Миани, Клаппертона). Европейцам-путешественникам было намного труднее противостоять воздействию климата, чем африканцам, принимавшим участие в тех же экспедициях. В 1822 году Карл Риттер вообще высказывал сомнение, что европейцам когда-либо удастся проникнуть в глубины Африканского континента ввиду неблагоприятного климата. Но и среди самих африканцев свирепствовали чума, оспа, желтая лихорадка, малярия и сонная болезнь, так что временами в некоторых местностях вымирало почти все население. Процитируем здесь, например, Бейкера, рассказывавшего о климате Судана следующее: «Смертность как среди чужеземцев, так и среди местных жителей достигает в отдельные годы совершенно ужасающих масштабов — особенно непосредственно перед сезоном дождей и сразу после него. Осенью 1854 года все бывшие в то время здесь французы — все, без исключения! — полегли от лихорадки, и в течение лишь одной недели умерло от этого более двух третей жителей колонии. Кроме лихорадки здесь часто бывает дизентерия, а кроме того, в Судане не раз с невиданной силой свирепствовала холера. Оспой туземное население болеет постоянно».
Р. У. Фелкии сообщал, что люди парода бари делают себе прививку против оспы над левой грудью, причем приемы проведения прививки «они придумали самостоятельно, а не ввели у себя по примеру каких-либо иных народов».
В 1908 году всех жителей одной местности на северном берегу озера Виктория пришлось переселить на новое место жительства, а заросли на этом берегу вырубить — поскольку здесь от сонной болезни однажды умерло более 40 тысяч человек сразу. За несколько лет эта болезнь унесла 250 тысяч человеческих жизней. На некоторые из островов впоследствии было запрещено ступать йогой под страхом смертной казни, так как там свирепствовала сонная болезнь: их жители были брошены на произвол судьбы — их ждала медленная смерть…
29
Достоверность сообщений о плавании финикийских моряков вокруг Африки до сего времени служит предметом споров. —
30
Каравелла — типы судов XV и XVI веков. Парусные суда, по большей части длиной 20–25 метров. Па них мореплаватели Португалии, а также и других стран совершали смелые исследовательские экспедиции.
31
Мединский червь