- Ну, у него своя правда, - пожал плечами Пересвет.
Саур обвел взглядом присутствующих и произнес, обращаясь сразу ко всем:
- Я решил вернуться в стаю. Прошел слушок, будто вам нужна лишняя сила для защиты. Я могу пригодиться.
- Сила? – саркастически хмыкнул Честимир.
Саур действительно не выглядел устрашающе. Он и так не был крупным, а, по сравнению с другими анлюпенами, и вовсе хрупким. Саура можно было бы назвать долговязым, будь он чуть повыше.
- Сила – это не всегда мускулы, - невозмутимо ответил Саур Честимиру, - может, когда-нибудь ты это поймешь.
- Ты слишком халатно относишься к обязанностям в стае, Саур, - раздался голос Радогора, - к тому же, ты допустил ошибку во время того злосчастного обхода границы нашей территории. Если бы нас в тот момент было трое, возможно… - на последних словах Радогор почему-то запнулся, но быстро продолжил, - возможно, все обернулось бы по-другому.
Анлюпены одобрительно загалдели. Но Саур тоже обратил внимание на заминку Радогора, поэтому, когда крики стихли, он сказал.
- Что такое, Радогор? Ты так уклончиво говоришь об этом. Тут что, лишние уши?
И, словно в подтверждение своих слов, пристально посмотрел в сторону Грома и Киры.
- Кого я вижу, - нараспев произнес Саур, - неужели в любимой стае все настолько плохо, что она стала принимать городских детишек?
- Ты его знаешь? – шепнула Кира Грому.
- Да, - шепотом ответил тот, - это от него я узнал, кто я такой.
- Саур, мне надоела твоя пустая болтовня, - прозвучал властный голос Сивояра.
Саур повернулся к вожаку и почтительно склонил голову.
- Ты прав, Сивояр, я говорю лишнее, - тон анлюпена вдруг приобрел серьезные нотки, - пожив какое-то время вдали от стаи, я понял, что такая жизнь не для меня. Обещаю, я оправдаю ваше доверие, ведь стая – это моя семья.
Среди анлюпенов прошелестел шепоток. Пересвет сказал тихонько Громобою:
- Похоже, он, правда, очень хочет вернуться. Не припомню, чтобы Саур был таким «сахарным».
Видимо, Сивояр также считал. Он коротко кивнул и произнес:
- Не вижу причины отказывать тебе. Я принимаю тебя обратно в стаю. Но имей в виду, за тобой будут присматривать. Одна лишь оплошность…
Саур пожал плечами, мол, ему бояться нечего, он не подведет.
Событие быстро потеряло живой интерес у анлюпенов. Они перестали обращать внимание на новоприбывших. Насыщенный день подходил к концу, отдавая лес во власть сумерек. Пересвет сказал Грому и Кире:
- Идемте, покажу, где вы будете спать.
Парень с девушкой послушно направились за Пересветом.
Местом для сна оказалась небольшая площадь, окруженная со всех сторон густыми высокими кустами, которые переплетались наверху, образуя достаточно прочную крышу. Внутри ночлежки были перегородки из прутьев, которые разделяли спальные места. Назвать их кроватями у Громобоя не поворачивался язык. Это просто отрезки шкур и какие-то тряпки, служившие матрасом, подушкой и одеялом. Громобой сиротливо огляделся и скинул рюкзак возле своего спального места. Стараясь не показывать дискомфорт, парень начал укладываться ко сну. Ночь предстояла быть непростой: «кровать» была жесткой, к тому же от земли веяло холодом. Через какое-то время ночлежку стали заполнять анлюпены, которые с удовольствием падали на спальные места, как на мягкие королевские перины. Пересвет устроился на соседней «кровати» из шкуры.
- Пересвет, - окликнул Громобой анлюпена.
- Да, Гром?
- Как ты думаешь, остальные… они не против, что мы вторглись в стаю?
- Ну что ты, Гром, - ободряюще улыбнулся Пересвет, - вы с Кирой принадлежите нашей стае по праву рождения. А ты, к тому же, сын нашего бывшего вожака, которого все любили и уважали. Члены стаи полюбят и тебя. Просто это все так неожиданно случилось. Многие в смятении. А теперь спите, набирайтесь сил, завтра у вас будет сложный день.
Слова Пересвета обнадежили Громобоя. Он вдруг поверил в то, что анлюпены примут его. Они рады ему, ведь он – Громобой, сын Белогора. Они – одна семья. Он начал представлять, как бежит по лесу бок о бок со своими новыми друзьями. Как с легкостью раскидывает недоумевающих уличных хулиганов в своем городе. Гром немного поерзал на неудобной постели и постарался заснуть, но сон шел с трудом. Подул прохладный ветер. И вдруг острая беспокойная мысль пронзила Громобоя.
«Что если он ошибся, придя в стаю? Да еще и Киру за собой повел. Что если у него ничего не получится здесь? И почему анлюпены так странно себя вели в разговоре с Сауром, что они хотели скрыть от новоприбывших?»
Утро нового дня встретило пинками и требовательным голосом Пересвета: «Вставай! Гром, вставай. ГОран не любит ждать!»