После унылого завтрака они отправились в путь, на запад. Скорбя по Ошеру, Калладон поймал себя на мысли, что вспоминает все события, которые произошли с момента образования их отряда.
Они случайно встретились в обветшалом постоялом дворе в Джалантаре. На исходе ночной пьянки Ковост торжественно предложил отправиться в неизведанные горы на востоке за сокровищами. Все знают, что древние чародеи Нетерила мешками прятали свое золото и бриллианты в каждой пещере и дупле дерева. Так что нужна только группа толковых парней, чтобы достать оттуда все это богатство.
Хотя и менее пьяный, чем большинство его компаньонов, Калладон принял это предложение с таким же энтузиазмом. Ведь для чего же еще он вызвал гнев своего отца — лунного эльфа — и заставил волноваться свою человеческую мать, отказавшись жить безопасной, разумной жизнью резчика по дереву, как все остальные в его семье? Или обучался у своего боевого наставника и, менее усердно, у волшебника, пока ворчливый старый Хлинт не заявил, что тот грубый, самоуверенный воин, и не прекратил свои уроки? Так почему бы теперь не присоединиться к команде авантюристов и не отправиться на поиски приключений?
Хотя, если бы он знал, что ждет его впереди, то, наверное, дважды подумал бы, потому что вскоре стало ясно, какая на самом деле это была плохо подобранная и вздорная команда. Трезвый Ковост вспомнил обычный дворфский предрассудок, направленный против эльфов и полуэльфов. Моанда, как любой правильный варвар, относилась недоверчиво к магам и презирала своих спутников, как всех представителей, вызывающей, по ее мнению, отвращение, упадочной цивилизации. Силбэстис раздражал других, уклоняясь от всякой работы, Гайбик — потому что воровал у всех, а Перис — из-за своего флегматичного характера.
Если вспомнить их частые препирательства, было чудом, что они продержавшись неделю в Нетерских горах. Но не все. Когда они были еще в предгорьях, огр убил Бакса, единственного настоящего волшебника группы, точно бросив камень. Но остальные выжили, научившись сотрудничать, и, в конечном итоге, даже стали уважать друг друга. Предрассудки исчезли или, по крайней мере, перестали применяться к товарищу, находившемуся рядом, в то время как достойные порицания черты характера и неприятные привычки стали выглядеть как милые причуды.
Наконец, по прошествии нескольких недель после того, как холодные осенние ветры начали дуть с севера, они нашли разрушенную крепость и склепы под ней. К сожалению, у них почти заканчивалось время для того, чтобы исследовать это место. Они должны были попасть в Сандабар прежде, чем первые снежные бури запечатают перевалы. Но утром того дня, в который они собирались уходить, Гайбик обнаружил клад с драгоценными камнями, скрытый за рогатым барельефом какого-то давно забытого существа.
Авантюристы могли бы безбедно жить с таким богатством всю оставшуюся жизнь, но пока они, радуясь, шутя и ликуя, поднимались на хребты и спускались в долины, никому из них не пришла в голову такая рассудочная, скучная мысль. Они собирались провести зиму, живя в роскоши как лорды, а затем вернуться весной за оставшимся сокровищем. Никто не сомневался, что оно останется на прежнем месте, и никто не был разочарован перспективой повторной экспедиции.
Но со смертью Ошера пропала вся их радость. Они молчаливо тащились, пугливо и нервно вглядываясь за каждую сосну, цепляющуюся за крутой скалистый склон над тропой. Наконец, где-то в середине дня, когда солнце поднялось за их спинами, Перис отбросил свой зеленый капюшон с взъерошенных каштановых волос и повернулся, чтобы посмотреть на своих товарищей.
— Хватит грустить, — сказал он. — Нам будет не хватать Ошера, но он служил Торму хорошо. И его бог, конечно, усадил его на почетном месте за своим столом. Мы должны быть счастливы, думая о нем.
Стремясь подавить свое уныние, остальные кивали, слабо улыбались или что-то бормотали в ответ.
— И опять же, то, что убило его, — подхватил Ковост, — осталось далеко позади и не побеспокоит нас снова.
Калладон проснулся от резкого тычка под ребра. На основе прошлого опыта он знал, что это был стальной носок сапога Ковоста.
— Поднимайся, бездельник, — услышал он резкий возглас дворфа.
— Хорошо, что за время суровых испытаний твои изящные манеры не стали хуже, — ответил Калладон. Отбросив покрывала, он почувствовал жгучий холод, словно лезвиями пронзивший его. Поднявшись на ноги, он поспешно обернулся в свой плащ из медвежьей шкуры, служивший ему дополнительным одеялом. — Очевидно, эта ночь прошла спокойно.
— Конечно, — хмыкнул Ковост. — Разве я не говорил…
Внезапно они услышали чей-то сдавленный вскрик.
Полуэльф повернулся. С посеревшим лицом Гайбик сидел на корточках возле Силбэстиса, пытаясь разбудить его, но моряк не двигался.
Другие авантюристы поспешно собрались вокруг трупа. На этот раз горло несчастного не было разорвано. Был только единственный аккуратный, круглый прокол.
— То, что убило Ошера, — дрожащим голосом прошептал Гайбик, — последовало за нами.
— И на этот раз оно, очевидно, убило свою жертву во сне, — сказал Калладон, испытывая печаль и тревогу. — Я не удивлюсь, что это его обычный способ убивать. Скорее всего, тогда Ошер просто случайно проснулся.
— Бедняга, — проговорила Моанда, пристально вглядываясь в тело. — Мне нравились его рассказы о море. Хоть я и была уверена, что он постоянно привирает.
— Бедный он и бедные мы! — отозвался Гайбик. — Если убийца появился уже дважды, он придет снова.
— Боюсь, что ты прав, — сказал Перис, присев. — Хмм. Это существо снова не оставило следов.
— И совсем немного крови на земле, — произнес Калладон. — Это тоже странно, как ты считаешь?
— Здесь все странно! — воскликнул Гайбик. — Будь благословенна Тимора, какая ужасная тварь преследует нас?
— Возможно, мы что-то разбудили в склепах, — предположил Перис мрачно. — Какого-нибудь хранителя, которого колдуны Нетерила поставили, чтобы он сторожил их сокровища.
Калладон пожал плечами.
— Мы не заметили ничего такого, когда были там, но, возможно, ты и прав.
— Что бы это ни было, — вслух размышлял Перис, — как оно может прийти, убить и исчезнуть когда захочет? Невидимо… не оставляя следа? Насколько я знаю, даже невидимые существа оставляют некоторые следы своего присутствия. Почему оно убивает только одного из нас, когда другие спят и также беззащитны? И самое главное, как нам защититься от него?
— Оно нападает в темноте, — сказал Ковост. — Мы могли бы путешествовать ночью, а спать днем.
Долговязый следопыт отрицательно покачал головой.
— Только не в этой местности. Я понимаю, что ты и Калладон видите ночью лучше, чем мы, люди, но все равно существует большая вероятность того, что мы собьемся с пути или сорвемся в пропасть в темноте.