Взглянув на папку, и подумав, что зелёный цвет не сулит мне ничего хорошего, меня охватило предчувствие чего-то тревожного, мучительного, но неизбежного.
— Это Вам решать, Максим Владимирович. — бывший следак посмотрел мне в глаза прямым и равнодушным взглядом, продолжил, — Мы её нашли.
Я застыл. Не мог оторвать глаз от, жгущей взгляд и руки, папки. Страшился и одновременно жаждал взять её в руки и впитать каждую букву в себя, несущую информацию о ней.
— Всё это время она с матерью жила в Болгарии. Та вышла замуж и почти сразу увезла дочь с собой. Полгода назад она переехала в Сочи. А три недели назад Мария официально устроилась в спортивный центр администратором.
Никак не мог понять, почему всю грудь и лёгкие сжимает, будто сверху придавило бетонной плитой. Пока не дошло, что я задыхаюсь. Резко и нервно вздохнул. Но легче почему-то не становилось.
— Что-то еще? — голос прозвучал грубо и глухо.
— Да. У неё есть дочь. Скоро будет 3 года. И… — он кинул взгляд в мою сторону. Так, я не понял, он что, сейчас с жалостью на меня посмотрел? И каждый час все новой гранью сияет слово охху…ренеть! — Позавчера она подала заявление в загс на регистрацию брака. Вся остальная информация подробна изложена здесь, — пододвигая папку, добавил Игорь Петрович, — Будут ещё распоряжения?
Что я там говорил, про бетонную плиту? Бляяя. ь! Сууу. ааа! Вот сейчас меня накрыло лавиной снега, а сверху придавило айсбергом. Кровь в жилах застыла и заиндевела каждая клетка моего тела. А душу до кроев наполнили жидким азотом. Она наполнила…
Вот как можно быть такой маленькой бессердечной чертовкой?! Неужели ты так легко забыла обо мне? Ну так, я напомню!
Выныривая из леденящего душу оцепенения, я подскочил, попутно отмечая, что бывшего следака и след простыл, распахнул дверь в приёмную, нетерпеливо и резко сказал:
— Срочно один билет до Сочи, ближайший рейс!
Вернувшись, к себе в кабинет, я уже ни о чем другом не мог думать! Торможение сменялось неудержимым гневом и желанием крушить все. В первую очередь свернуть её шею!
— Максим Владимирович, а бизнес-класса нет, — в приоткрытую дверь сказала секретарша.
— Юля, да любой! — рявкнул я.
Она вздрогнула и пролепетала:
— Т-тогда сегодня в час дня.
Посмотрев на время и собираясь на ходу, выдаю ей все распоряжения.
— Номер в отеле на неделю забронируй. Арендуй машину. Все пришлёшь на почту. Меня пока не будет, если что, я на связи.
Ближе к вечеру, я уже сидел у её дома и на сотый раз листал содержимое ненавистный папки. Мысли разрывали мой мозг.
Значит, в августе она была уже беременна. И тогда, в наш последний телефонный разговор знала ли она об этом? Не поэтому ли она интересовалась Женькой? И если знала, то почему ничего не сказала? Девочка ведь его. Это ясно, как божий день. Со снимка в моих руках смотрела маленькая улыбающаяся синеглазая красавица, очень похожая на мать. Коричневые волосы обрамляли её личико в форме сердечка, а на пухлых щечках играли ямочки. Веселье и безмерная детская доверчивость читались в её синих искрящихся глазках.
В горле образовался ком, мешающий дышать и здраво мыслить.
У Женьки есть ДОЧЬ! А он ни сном, ни духом…
Она вышла из подъезда и прямиком направилась к черному седану, который по всей видимости ждал именно её.
Я узнал Марию за сотую долю секунды. Всё моё естество кричало, что вот ОНА! Та, которую ты так долго искал! Что же ты сидишь? Почему ничего не делаешь? Но я, с мазохистским наслаждением, оттягивал самый важный момент. Момент нашей встречи, долго и с нетерпением ожидаемой. Стиснув зубы до скрежета и руки на руле, услышал противный скрип кожаной оплетки рулевого колеса и тронулся следом за ней.
Вечера в Сочи в марте ещё довольно прохладные. Она же была одета слишком легко и при полном параде. Неужто собралась на свидание со своим женишком? Ну-ну.
Через двадцать минут мы подъехали к ресторану "Блажь". Хмыкнув про себя, даже не удивившись такой предсказуемости.
Наблюдая, как гусь, придерживая её за руку, пропускает первой войти в здание, я ощутил как кровь начинает закипать, а дыхание учащается. Зверь внутри меня на стремительно растущем адреналине, подгоняемый злостью, гневом и ревностью жаждал крови. Заставляя себя успокоиться и призывая на помощь всю свою выдержку, я просидел ещё минут десять в машине, прежде чем пойти за ней.
В зале было полно свободных мест. Я сел по диагонали от столика, за которым сидела моя Маша.