И она пошла своей дорогой. Браш сказал:
— Я думаю, что как-нибудь смогу ему помочь.
— Но только не говорите ему ничего. Вы ничего ему не скажете, да?
— Нет-нет, ничего не скажу.
Браш повернул назад, к главному корпусу. На веранде большой краснолицый мужчина громко и с удовольствием читал мораль каким-то смущенным мальчишкам.
— Здравствуйте, мистер Кори, — сказал Браш.
— Стоп! — воскликнул судья Кори. — Я знаю ваше имя, дайте вспомнить!..
— Меня зовут Джордж Браш. Я прибыл, чтобы встретиться с вами по поводу рекомендации нескольких каулькинсовских учебников для ваших школ.
— Хорошо. Отлично. Всегда рад помочь людям. Поговорим об этом после обеда.
Браш начал было расписывать достоинства учебников, но внимание судьи уже было отвлечено.
— Да-да, все это очень хорошо, дружок. Конечно же, эти книжки подойдут. Я не забуду про них. А ты для надежности напиши мне про них письмо.
— Да я уже написал вам три письма, судья!
— Хорошо. Я распоряжусь, мой секретарь разыщет эти письма. В каких штатах вы распространяете? До самого Техаса? Вот как! А как поживает Билли Уиндерштед? Ты знаешь Билли? Слушай, Баш, я хочу познакомить тебя со своими женой и дочерью. — Он огляделся вокруг. — Куда же они запропастились? Моя дочь Миссисипи здесь так ни с кем и не познакомилась. Слушай, у меня есть идея. За каким столом ты сидишь, дружок? Не спорь! Я распоряжусь, чтобы тебя пересадили за наш стол. Они ввели новинку — поздний ужин. Тебе понравится. Они тут хорошо готовят. Да, сэр, они следят, чтобы каждый из нас хорошо отдохнул. Столик «М». Запомни: столик «М».
— Спасибо вам, судья. Весьма благодарен.
Судья наклонился к его уху и негромко добавил:
— У меня есть еще одна идея. Наша компания собирается отправиться в Морганвиль, в отель «Депот» примерно в десять вечера, сыграть в покер. Ты не против?
— Я не играю в карты, сэр.
— Вот как! Ты совсем не играешь?
— Нет.
— Сказать правду, я тоже устал от всего этого. Конечно, это безвредно, знаешь ли, но эта игра отнимает так много времени! Понимаешь, что я имею в виду? А, вот они! Это моя жена, а это моя дочурочка.
Тут громогласный судья Кори подхватил Браша под руку, развернул лицом к своему подошедшему семейству и, хотя и опасался, что они могут догадаться по его губам, о чем речь, все-таки шепнул:
— Скажи, сынок, ты не мог бы, пока живешь здесь, пообщаться с моей малышкой? Она тут никого не знает. Немножечко покатать на лодке, знаешь ли… Только, пожалуйста, никаких безобразий… С полчасика на лодочке или что-нибудь вроде этого.
Миссис Кори была высокой чопорной женщиной с непреклонным выражением лица. Ее дочь абсолютно походила на нее. Мать носила пенсне, свисавшее на длинной золотой цепочке. Миссисипи носила толстые очки с голубоватым оттенком.
— Девочка моя, — сказал судья. — Я хочу познакомить тебя с Джимом Башем, лучшим парнем, которого здесь только можно встретить. Джим, это моя жена. Мы вместе вот уже тридцать лет. Она — прелесть! А это — Миссисипи, самая милая и самая веселая девушка во всей Оклахоме, я тебе скажу.
— Простите, я не расслышала имя, — вежливо сказала Миссисипи.
— Баш! Джим Баш! — закричал ее отец.
— Очень приятно. Я знаю многих мальчиков с таким именем.
— Да, это Джим. Он будет сидеть за нашим столом, — продолжал судья подмигивая. — Я не хочу больше смотреть на всяких бездельников, как это было всю прошлую неделю.
— Леонидас! — воскликнула миссис Кори, теребя золотую цепочку. — Что о нас подумает мистер Баш!
— Ладно, ладно. Если он думает так же, как и я сам, то он думает правильно, — ответил судья.
— Послушай, папа, — кокетливо воскликнула Миссисипи, спрятав руки за спину. — Послушай, я знаю, что нам делать! Давай не будем здесь ужинать! Давай переплывем через озеро на лодке и поужинаем на том берегу, вон там, где огни, в том ресторанчике. Папочка, ну сделай это для твоей Сиппи…
— Дочурочка моя! Я бы все устроил, если бы мог! Я бы устроил это в два счета, но не могу. Видишь ли, Джим, я акционер этого лагеря и должен сделать одно очень важное объявление для всех за ужином…
— Расскажи, папочка, расскажи ему о своей идее! Это очень интересно, мистер Баш.
— Да, сэр. Это о том, чтобы каждый, кого волнует проблема Депрессии в нашей стране, пожертвовал пятьдесят центов. Как ты это находишь?
— Что ж, резонно, — ответил Браш.
— Так что мы с женой останемся, а вы, молодежь, отправляйтесь за озеро и ужинайте на том берегу. Потом вы мне расскажете, как все было.
— Только не оставайтесь там допоздна, Миссисипи. А то я буду волноваться.