Она разразилась хохотом, прикрыв рот уголком салфетки. Девушки сдержанно хихикнули, восхищенные остроумием своей мамы; они переглядывались своими коровьими глазами, уверяя друг дружку, что каждая из них поняла, в чем дело.
— Ладно, — сказала наконец миссис Крофут. — Я полагаю, мы все любим хорошую шутку. Мистер Шор, вы знакомы с Лилиан Рассел? Сядь прямо, Пири.
— Нет, — ответил Браш, как только догадался, что вопрос обращен к нему. — Нет, я с ней не знаком.
— О, она прелестна. Прекрасная девушка.
В этот момент одна из девушек, Лили, неожиданно взвизгнула:
— Мама точь-в-точь похожа на нее!
Другие девушки визгливо закричали, поддерживая ее. Лили продолжала:
— У-нее-в-комнате-все-стенки-увешаны-ее-портретами. Мама-нам-рассказывает-о-ней. Мама-точь-в-точь-похожа-на-нее!
Миссис Крофут потупила взор.
— Да, мне многие говорили об этом, — с некоторым смущением произнесла она. — И конечно же, все это глупости. Но позвольте вам заметить, она была замечательная актриса. И я могу сказать — замечательная женщина.
Затем, понизив голос и торжественно взглянув на Браша, она добавила с намеком на то, что только он, пожалуй, способен оценить всю значительность ее слов:
— Я не слыхала ни слова, ни единого слова сомнения в безупречности ее репутации.
— Это прекрасно! — воскликнул Браш; последние слова глубоко его тронули.
Миссис Крофут тут же сменила тон на простой, домашний.
— Херб, — сказала она, — куда ты запропастился в последние дни? Где тебя носит?
— Это все Депрессия, — развел руками Херб. — Мне еще надо сходить в парк Джорджа Вашингтона.
Миссис Крофут величественно вздернула подбородок:
— Ну что ж, будь как все, если тебе нравится. Это, в общем-то, не мое дело. — Она обиженно отвернулась.
— А теперь, мальчики, хватит об этом, — возгласила хозяйка. — Кушайте, не стесняйтесь. Сегодня мы будем веселиться. Мы ведь неплохо проводим время; угощайтесь, пожалуйста.
Затем началось нечто странное. Браш смущался все больше и больше, ощущая в себе слепое доверие к миссис Крофут, которая нравилась ему все сильнее. В этот момент к ним, не снимая шляпы, почему-то вошел полисмен. Его приветствовали громкими криками:
— Привет, Джимми!
Он повел себя довольно развязно с одной из юных леди, сидевших за столом.
— Джимми, будь приличнее, — сказала миссис Крофут. — Там на кухне тебе приготовлен подарок.
— Хм, вот как! — воскликнул Джимми и тут же исчез из поля зрения.
Следующую странность явила Долорес. Браш несколько раз пытался вызвать ее на разговор. Она на мгновение поднимала на него свой мрачный взгляд, невнятно бормотала несколько слов и снова утыкалась в свою тарелку. На третий раз, однако, она резко вскочила на ноги, перевернув свой стул, и ни с того ни с сего вдруг отвесила Брашу звонкую пощечину. Затем она бросилась вон из столовой.
Миссис Крофут ужаснулась. Она тут же вскочила и помчалась за Долорес, визжа:
— Немедленно наверх, Долорес! Немедленно наверх, дрянь ты этакая! Ах ты грязная дрянь! Я тебе сейчас покажу!
Вернувшись к столу, она растерянно заговорила, тяжело отдуваясь:
— Ох, мистер Шор! Я просто потрясена, я просто не знаю, что сказать! Хуже этого ничего представить невозможно. Было так хорошо, так чудесно, по-домашнему, воскресный обед… И эта мерзавка все испортила! И все-таки, мистер Шор, не принимайте близко к сердцу. Такие вещи, как видите, иногда случаются. Давайте забудем эту неприятность. Вы меня поняли?! — Она грозно оглянулась на замерших девушек. — Вы видите, мистер Шор, я должна беспокоиться о каждой из них.
— М-да! — выдавил Браш со значением, поглаживая щеку. — Но у вас есть, что называется, луч надежды. Мне не приходилось еще видеть дом, где было бы столько красивых и порядочных девушек.
— Благодарю вас, — сказала миссис Крофут, слегка покраснев. — Это очень приятный комплимент от такого великого певца, как вы. Мне хочется думать, что они все-таки вполне хорошие девушки. По крайней мере, я надеюсь.
— Гав! — гавкнул вдруг Морри и согнулся в три погибели, кашляя и задыхаясь от едва сдерживаемого смеха.
Миссис Крофут вскочила, дрожа от гнева:
— Я вас попрошу вести себя прилично, молодой человек! Меня не интересует, что вы думаете, но мне не нравятся ваши шутки. Повторяю: меня не интересует, что вы думаете об этом! А ну, девочки, ответьте мне — забочусь я о вас или не забочусь? Ну?