— Что толку в твоих разговорах, если ты все клонишь к одному и тому же — к тому, чтобы… Ты маньяк?
Браш молчал. Роберте было холодно, она дрожала.
— Я простыну из-за тебя, — сказала она, стуча зубами. — У меня нет охоты торчать тут в такую холодину. Ладно, я скажу тебе, что можно сделать в твоем положении. Моя сестра Лотти приедет навестить меня в Канзас-Сити в следующее воскресенье. Ты можешь сказать ей все, что захочешь. Она мне передаст.
— А ты сама там тоже будешь?
— Да.
— Где?
— Мы с сестрой встретим тебя здесь же, на углу, в четыре часа.
— Сегодня только вторник.
— Ничего. Я не хочу видеться с тобой до воскресенья. А то я тоже стану сумасшедшей.
— Можно, я напишу тебе?
— Да. Только не приходи больше в ресторан. Все. Мне пора идти.
— Роберта, ты можешь… принять от меня подарок?
Он вытащил из кармана бумажный сверток, развернул его и вынул наручные часы. Последней, кому он их предлагал, была Джесси Мэйхью. Роберта посмотрела на них и вдруг залилась слезами:
— Как ты не понимаешь, что я не хочу ничего видеть, что связано с тобой? Вся моя жизнь пошла кувырком из-за тебя, и я ничего больше не хочу, понимаешь? Я даже думать не желаю о том, что было между нами! Можешь ты это понять или нет?
— Нет. Не могу, — тоскливо сказал Браш.
— Ладно. Мне пора идти, — сказала она и зашагала прочь.
Оставшись один, Браш пошел в библиотеку и уселся читать статью о Конфуции в своей любимой «Британской энциклопедии». Однако его мысли блуждали далеко, он то и дело переворачивал страницу назад и начинал читать сначала. Наконец он достал из кармана листок бумаги и начал первое из своих ежедневных писем женщине, на которой собирался жениться.
В этот же вечер он пошел к Куини и долго стоял на улице, глядя на освещенное окно верхнего этажа. Потом свет погас, а через несколько минут из подъезда вышел Бэт и поспешил вдоль по улице. Браш проводил его взглядом, подошел к двери и нажал кнопку звонка.
— Здравствуй, Куини, как поживаешь?
— О, мистер Браш! Хорошо. А как вы?
— Вот зашел проведать. Пойдем к тебе, поболтаем. Мне не хочется, чтобы ребята видели меня. Как они тут?
— А вы разве не знаете? Мистер Мартин очень тяжело заболел.
— Это Херб, что ли?
— Да. Но его здесь нет. Его увезли в клинику, это за городом… Мистер Бэйкер сообщил, что врачи сказали — он скоро умрет. Конечно, я не могу знать…
— Ты ходила к нему туда?
— Да, я отвозила ему кое-что из белья, доставленного из прачечной. Машина мне обошлась в двадцать центов, и обратно столько же.
— Куини, ты не сможешь поехать туда завтра со мной?
— Можно, конечно…
— Сначала к нему войдешь ты и посмотришь, как он там. А перед тем как уходить, спроси его, можно ли мне прийти навестить его. Я не буду говорить ему ничего неприятного, я обещаю. Ну что, согласна?
— Думаю, я смогла бы, но только прямо с утра. А пока меня не будет, дочка миссис Кубински, что живет рядом, посидит у меня и подежурит; я попрошу ее.
На следующее утро Браш купил букет гвоздик, и они вместе с Куини поехали к Хербу.
— Чудесная прогулка, — сказала Куини. — Ничего так не люблю, как загородные прогулки на машине.
— Как поживает отец Пажиевски? — спросил Браш.
— Хорошо. Вы знаете, он болел, и очень сильно, но ему стало лучше, он почти выздоровел. Он продолжал ходить на прогулки вместе с «Рыцарями Святого Людовика», и знаете, камни у него растворились. Да, сэр, это так же верно, как и то, что вы видите меня.
— Растворились?
— Да. Вы знаете, я даже и не думала, что все так благополучно кончится. Но он все-таки был ужасно разочарован, мистер Браш. Если присмотреться внимательнее, то он выглядит ужасно разочарованным.
— Почему?
— Он недоволен тем, что его друзья, с которыми он ходил в походы, свернули с доброго пути. Вы знаете, все эти «Рыцари Святого Людовика» за два года доставили ему так много беспокойств. Они стали настоящими гангстерами. Да, сэр! Они приставали к прохожим в парке, воровали автомобили и многое другое. А большинство девушек из «Цветов Марии» стали платными партнершами в дансинге.
— М-м-м, Куини, а что такое платная партнерша?
— Ох, вы меня спрашиваете, а я и сама толком не знаю. Это, кажется, когда мужчина пришел на танцы без своей девушки и хочет потанцевать, то он платит другой девушке, чтобы она потанцевала с ним. Что-то вроде этого. Отец Пажиевски говорит, что, может быть, он ненароком сам толкнул их на эту дорожку, приводя на танцы, которые Билли Кон устраивает в «Розовых полянах».
— А разве это так уж безнравственно — быть платными партнершами, а, Куини?