Лотти в легком ошеломлении от обуревавших ее противоречивых чувств направилась к сестре. Они долго о чем-то шептались.
— Он — сумасшедший! — сказала Роберта.
— Да, — сказала Лотти, — я уже поняла. Но он довольно привлекателен в своем сумасшествии. — Она улыбнулась. — Я бы вышла за него без колебаний.
— Ты?!
— Да. А что? Пожалуй, вышла бы. Только он меня не просит.
Тут они обе заулыбались и закрылись платочками.
— Смотри, Роберта, если он еще раз угостит нас мороженым, я так и сделаю! — смеясь, пригрозила Лотти.
— Но, Лотти, он же настоящее чудовище!!
— Я знаю. Но я думаю, стоит отдать ему предпочтение перед многими. Сравни его с Гасом Брудакером или Оски Дискауэром, например. Кроме того, он просил передать тебе, что у него чудесный голос — тенор.
— О чем мы с ним будем разговаривать?
— О чем?
— Да. О чем нам говорить? О чем мы с ним будем говорить, когда поженимся?
— О! Да он просто переполнен разговорами. Ты не слышала, как он рассказывал мне о леднике, который дошел до самого Канзас-Сити? И потом, он ведь богат, так что ты сможешь заиметь свое радио.
— Он богат?
— Он так говорит. Поторопись, Берта, думай скорее. Он ждет тебя. А то он решит, что мы смеемся над ним.
— Лотти, помоги мне! Что мне делать?
— Не спрашивай меня. Или ты его не любишь?
Роберта покачала головой, ее лицо омрачилось.
— Ты же знаешь, почему я никогда не смогу полюбить его.
— Послушай, Роберта, он никогда не будет об этом напоминать тебе, никогда. Я знаю. Ничего плохого я в нем не заметила. Он по-своему глуп, но он добрый, очень добрый. Если ты просишь у меня совета, то вот: ты должна выйти за него. А потом повезешь его к папе.
— Ну что же, хорошо. Я сделаю, как ты говоришь, — сказала, поднимаясь, Роберта.
— Подожди, я вытру нос, — попросила Лотти, снова достав платочек.
Пока сестры совещались, Браш в раздумье сидел на скамейке. Лотти оставила ему свой зонтик, и теперь он чертил в задумчивости острым его наконечником по земле перед собой, сам не замечая, что выводит его рука. Сначала это была большая буква «Р», означавшая имя Роберты. Затем на нее легла буква «А» — Адель, вдова, к которой он сватался в двадцать первый день своего рождения. Потом появилась буква «Ф» — Фрэнси, мисс Смит, молодая преподавательница химии в старшем классе школы в Ладингтоне. Рядом почему-то начертилось «М» и «А» — Марион Атли. Потом «Д» — Джесси Мэйхью; потом «В», «С», «К». Потом острый наконечник легкого дамского зонтика зачеркнул все нарисованное и вновь начертил большую букву «Р». Браш видел, что Роберта и Лотти смеются, прижав платочки к губам. Смеются или плачут?
Наконец сестры рука об руку подошли к Брашу. Он встал, не зная, к чему готовиться.
— Перед тем как я еще раз попрошу тебя, Роберта, выйти за меня замуж, — сказал он глухо, — я должен сказать тебе еще кое о чем. Я совсем забыл тебе сказать, что я… что у меня есть маленькая девочка. Мой друг умер и оставил мне свою маленькую дочь. Это самый чудесный ребенок в целом свете; я уверен, ты полюбишь ее.
На взгляд Роберты, это ничего не меняло в ее положении. Она приняла его предложение.
Он взял ее за руку и сказал:
— Все будет хорошо, Роберта. Ты увидишь. Все, чего бы ты ни захотела, станет первым моим желанием. Вначале, конечно, мне придется поездить — дела, командировки… Но я буду писать тебе каждый день. Попозже, думаю, я смогу уговорить наш директорат закрепить за мной регион Иллинойса и Огайо. У нас с тобой будет много радости, много смеха, особенно когда мы вместе будем мыть посуду. А потом… а потом у нас будет собственный дом. Я хорошо разбираюсь в таких вещах, как электричество, печное дело и прочее хозяйство. А еще я умею плотничать. Я построю для тебя беседку в саду, и ты будешь в ней сидеть и вязать. А Лотти будет приезжать к нам и жить сколько захочет. Лучшего друга, чем Лотти, нам не найти. Не думай, что это всего лишь пустые слова… Ты веришь, что так будет?
Роберта, стоявшая с опущенными глазами, еле слышно сказала:
— Да.
— Я знаю, я иногда бываю смешон, — добавил Браш улыбаясь. — Но это только теперь, когда я еще молод, когда я стараюсь узнать мир и жизнь. Но со временем, когда мне будет, например, лет тридцать, я покончу с этими глупостями и… и все это уладится.
Свадьбу устроили в среду, и фотография сохранила их лица: Куини, Элизабет, Лотти, Роберта и сам Браш. Браш взял в издательстве трехнедельный отпуск, и они сняли четырехкомнатную квартиру в доме, на первом этаже которого была закусочная. Первой их покупкой была подержанная «Британская энциклопедия». В первое же воскресенье после бракосочетания к ним в город приехали всей семьей Уэйерхаузеры, чтобы сходить в церковь и посидеть — теперь уже у Брашей — за воскресным обедом. В церкви они чинно прослушали службу. Маленькая Элизабет захотела спать и положила свою головку Брашу на колени. Ее глазки сонно смотрели на прихожан, подмечая, как другие отцы ведут себя на такой торжественной церемонии.