Глаголев метнулся к выходу.
- Мы ждем тебя, мое дыхание! - звонко крикнула вслед Конта.
Ванечка Глаголев хлопнул дверцей такси у высокого крыльца специализированного магазина с крылатым морским названием.
- Так я жду, хозяин! - проворно, высунувшись в окошко, крикнул вслед ему таксист. - Внутренний голос говорит мне: надейся, Денис!
- Жди, Денис, - ответил Глаголев, - надейся, Денис Робертович.
.. .С этим Денисом Робертовичем мотались они по городу минут уже сорок. Такси подвернулось Глаголеву, не успел он выбежать из того самого переулка. Подвернулось, как с нёба свалилось, секунды ждать не пришлось.
Таксист кивнул головой и погнал машину, едва Глаголев назвал Верин адрес. Начинать надо было именно этим заездом: все немногое, чем мог располагать теперь Ванечка, находилось в ее квартире.
"Имение..."-усмехнулся он, вспомнив непривычный богинин термин. Богатство, состоятельность, платежеспособность... 'И взаймы нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Только свое годится, только самим заработанное. Глаголев откинулся на спинку сиденья, отдыхая впрок. Значит, так: морторгтрансовские боны за последний рейс, что-то около шестидесяти рублей. Черта с два - шестидесяти! Кто позавчера покупал в "Чайке" эти дурацкие голландские глиняные бомбы с коньяком, не ты ли? Идиот. . . Считай, пятерки нет. Ладно, пусть убудет меньше. Сколько у Веры моих денег может быть, обычных? Не больше тридцатки. И где они лежат? Сколько же все-таки стоит грамм золота, а? И не граммами его продают вовсе, а этими штуковинами: кольцами, цепочками, портсигарами. .. Про портсигар кто-то говорил: тысячи, мол, стоит. Вот бы.. . Представляешь, сколько в нем граммов, сколько хлеба. . . Да, не забудь еще - "Маусхен" имеется, "Мышонок", мини-приемник. Можно и его загнать. Нужно. Время в полете. Время в полете. . . Электробритва? Калькулятор? Кому они нужны! Все. Остальное - на мне. Часы на мне!
Глаголев обрадованно вскинул руку, крутнул браслет на кисти.
- Джапан, - скосил глаза на часы пацантаксист. - Япония? Как ходят?
- Как часы.
- "Сейко"-это фирма! - одобрил шофер с ходовым современным ударением.
- "Уникум", - поправил его Глаголев. - "Сейко" против "Уникума" солома.
"А ведь мало у них времени, у девушек моих, - думал он о богинях. - У одной вырвалось давеча. .." В который уже раз он ловил себя на ощущении, на мысли, что ведь им, этим сторонним наблюдательницам из будущего, может быть, не так безопасно ждать его там, у экрана.
- Побыстрее бы, друг, а?
- Да уж куда быстрее при таком-то движении, - отозвался пацан и, лихо крутнув баранку, перед самым светофором вырулил в наружный ряд.-Часы джапан,-сказал он пережидая поперечный поток транспорта, - спецовочка не наша, туфельки тоже не "Скороход", и загар не наш. . . Из плавания, товарищ?
Глаголев кивнул, промолчав.
- Стало быть, все на человеке - закордонка и ничего отечественного?-с каким-то вызовом, с обидой в голосе спросил таксист, передернул рукоятку скоростей и газанул.
- Плавки отечественные на человеке, - отозвался Ванечка, впервые внимательно взглянув на таксиста. Не такой уж это был и пацан, каким показался ему в момент посадки. Просто щупловат несколько и узкоплеч.
И лицо не юношеское вовсе, взрослое лицо: узкое, длинное, с изморщиненным лбом, с приподнятой над крупными зубами верхней губой.
Льняные, на пробор, волосы, и холодный, с прищуром взгляд. И странные метаморфозы происходят с этим лицом: то веселость, простота душевная, а то глянет - прямо какой-то Смердяков из кинофильма. Хоть бы не улыбался он, что ли.
- Плавки-чушь,-с улыбкой повернулся к Ванечке таксист,-а вот часики бы мне пригодились. Не сторгуемся ли, товарищ? Шучу, шучу.. .
- А чего ж шутить, шеф? - сказал Глаголев, крутнув "Уникум" на браслете. - Тут и почин будет.
- А чего торопиться, хозяин? - рассудительно отозвался таксист, глядя вперед. - Позвольте представиться: Залещук Денис Робертович, - он коротко стукнул пальцами по удостоверению, распяленному на приборном щитке. - Для вас персонально - Денис.
- Иван Андреевич, - равнодушно представился Ванечка. - Вот к тем воротам, шеф. Ага. Я мигом, и - дальше. Оставить чего и-ли тaк поверишь?
- О чем речь, Иван Андреич! - развел шофер руками. - Слово джентльмена. Ведь нам еще дружбу водить, догадываюсь?
Ох и личико .. Глаголев пулей взлетел по лестнице, отомкнул своим ключом двери Вериной квартиры, вошел, действуя обдуманно и четко. .Книжечки бонов - в буфете. Есть. Две по двадцатке и еще несколько бумажек. Так.
Деньги где? Нет денег ни в шкатулке, ни в ящике стола. Ладно! Приемник? Где? Нету!
С собой, что ли, взяла? Как же так... Рубашка его на спинке стула, друза горного хрусталя с Шестого континента, рюкзак на подоконнике. .. Более ничего глаголевского в этой квартире не было. Все истинно глаголевское осталось там, в Купчино, у Стеллы Викторовны, у Алмира. Гады! Ох и дурак же я, идиотина!
Ну хоть бы магнитофон тогда прихватил, руки бы отсохли, что ли? Хоть бы ту сумку с барахлом, что привез! Да мало ли какого добра, его добра, его "имения" осталось в той квартире, добра, которое он натаскал Стелле из рейсов за шесть лет. Ну кто же знал... А глаза его уже отыскали телефон. Ах да - тетя на работе... Какой там у нее номер? 26-11... Забыл! А вдруг она дома? Вряд ли... Ванечка схватил трубку. Домашний-то номер хоть вспомни. Есть-домашний. Длинный гудок, еще гудок, еще... Дома нет. Еще гудок, еще, еще...
И - заспанный какой-то, сквозь зевоту, мужской голос:
- С-уу-сушаю. ..
- Слушай, - сказал Глаголев, - слушай внимательно, Алик. Это ведь Алик, да?
- Ну, допустим, - прозвучало после паузы.
- Так вот, Алик. Это Иван Глаголев говорит. Знаешь меня?
- Да, естественно, - последовал ответ. - Странно было бы не знать, знаете ли...
Алмир оправился от неожиданности и заговорил в своей обычной- манере. Нахалюга он все же был невероятный.
- Я, признаться, удивлен, что у меня до сих пор еще не расквашена морда и не переломаны руки-ноги. Хотя Стелла... проститеСтелла Викторовна утверждает, что вы такой человек, что раз уж вы ушли... Стелла Викторовна. ..
- На Стеллу Викторовну мне наплевать,нетерпеливо перебил его Глаголев.- Слушай. . .
- Вот как?
- Слушай, Алмир, - сказал Глаголев, мельком удивившись, что никакой такой ненависти к этому человеку не испытывает, а хочет только одного: чтобы тот четко понял свою задачу, как можно быстрее понял.-Слушай меня внимательно. Мне стряшно 'некогда, понимаешь? Так вот: квартира и все барахло в ней - ваше...
- Вот как?
- Не перебивай!-стиснул зубы Глаголев. - Сейчас ты возьмешь "Голконду". .. Дома магнитофон?
- Да-а. ..
- Возьмешь магнитофон. Раз. Возьмешь сумку, что я бросил в кухне. Там осталось чтонибудь?
- Туфли-на Стелле Викторовне,-озадаченно ответила трубка,-а комбинезон "Монтана" она вчера продала.
- Ладно, возьмешь, что осталось. Это два. И третье: в буфете наверху, в рюмке, должно быть золотое кольцо, понял? Это - три. Возьмешь, что я сказал, и сейчас же, понимаешь, сей-час же,-отчеканил Ванечка,-сейчас же выходи из дому и дуй... Нет, туда уже не успеть...
- Да что, собственно...
- .. .и дуй к булочной, на угол (он назвал тот самый угол). Стой там и жди меня. Понял? Сделаешь, как я сказал, - живи спокойно, Алмир. Не сделаешь, не захочешь, не дай бог, припозднишься, опоздаешь, не успеешь, Ванечка передохнул, - я тебя угроблю, Алмир!
- А что, собственно...
- Буду бить тебя, Алик, покуда не сдохнешь, понял? Ну, все. Действуй, дорогой!
Глаголев бросил трубку, торопливо рассовал в наружные карманы куртки морторгтрансовские книжки, схватил с подоконника рюкзак (нужен!) и, хлопнув дверью, прыжками помчался по лестнице.